Дмитрий Глуховский — об экранизации «Метро 2033», новом романе о Петербурге и профеминизме

«Выворачивая» роман в сценарий

Постапокалиптическая история Москвы, наполненной монстрами и мутантами после ядерного удара, а также подземные приключения юного Артёма в тоннелях московского метро будут, наконец, экранизированы. Во второй половине мая стало известно, что сценарий к фильму по книге «Метро 2033» напишет сам автор, а режиссёром выступит Егор Баранов, снимавший «Аванпост», все варианты «Гоголя» и «Ёлки Последние».

Правда, при личном разговоре с писателем Дмитрием Глуховским выяснилось, что всё не так однозначно. В июне создатель вселенной «Метро 2033» приезжал в Петербург на творческую встречу с читателями, организованную благотворительным фондом «Линия жизни». После встречи писатель рассказал о своих планах 78.ru подробнее.

Картину по книге «Метро 2033» продюсеры обещали представить 1 января 2024 года, но всё это, отметил Дмитрий Глуховский, пока что только планы и надежды:

— Информация о том, всё решено, возникла, когда продюсеры подавали заявку на получение средств от Фонда кино. Но нет никаких гарантий, что Фонд кино этот проект проспонсирует. Это задача и амбиции продюсеров — к такому сроку это кино выпустить. Однако гарантий нет, в мире кино всё вообще писано вилами по воде. Намерения у них есть, но как всё получится, мы пока не знаем.

Тем не менее, писатель рассказал, что уже завершил работу над сценарием. Экранизация любимой книги, особенно столь знаковой, всегда ожидается фанатами с трепетом — и подвергается пристальному разбору будто под микроскопом. Будет ли картина серьёзно отличаться от первоисточника, или автор постарался адаптировать роман к киноформату аккуратно?

— Миллион печатных знаков — это объём романа «Метро 2033» — уместить даже в 2,5-часовом фильме (а у меня получилось в первоначальном сценарии 2,5 часа действия) очень трудно, и поэтому какими-то вещами, разумеется, приходится жертвовать, — ответил Дмитрий Глуховский. — Я постарался, во-первых, сделать его более кинематографичным, во-вторых, учитывая, что большая часть действия разворачивается в сознании героя и является его внутренним монологом, каким-то образом это всё пришлось экстернировать, вывернуть наружу. И, наконец, там появляется любовная линия. У меня в романе «Метро 2033» вообще женских героев примерно ноль, по крайней мере, важных и имеющих значение, потому что, когда я писал его, я с женщинами сталкивался не так часто, как мне бы хотелось, и моего опыта общения с ними было явно недостаточно для того, чтобы синтезировать живой женский персонаж.

Новый персонаж в «Метро 2033»: дань романтике или смелый эксперимент?

О женском персонаже, героях-женщинах в творчестве Глуховского и в литературе вообще, а также о вполне реальных женщинах мы поговорили с писателем отдельно — как выяснилась, тема эта весьма интересна и имеет немалое значение для самого автора. Роман «Метро 2033» был опубликован в 2005 году, когда автору было 26 лет, а задуман и начат намного раньше, ещё в студенческие годы. Естественно, это наложило определённый отпечаток с самых разных сторон, и именно из-за неопытности автора ярких персонажей-женщин в нём не оказалось.

— За прошедшее время я пообщался вдоволь с женскими персонажами и взял на себя, наконец, смелость вывести в пробирке женского героя, который бы, из неё выбравшись, действовал и говорил, как живой, — поделился Глуховский.

Каким же будет новый «женский персонаж» в экранизации «Метро 2033»? Тургеневским барышням в подземелье постапокалиптического мира, как ни странно, места не нашлось. Вот как описал её сам автор:

— Героиня будет более решительная, более отважная, более подготовленная к выживанию в этом мире, чем сам главный герой, который, в особенности поначалу, такой тюфячок, дроздик, интеллигентишка.

Но неужели женщина в книге опять нужна только для романтического флёра? Глуховский уверяет, что это не так:

— Конечно, считается, что женский персонаж и любовная линия нужны, чтобы девочки, когда ходят с мальчиками на блокбастер, не заскучали. Но с моей точки зрения, к счастью, времена, когда девочкам положено было интересоваться преимущественно этим и они интересовались, немножко уходят в туман. Мне кажется, у любого героя, чтобы он казался живым, должна быть чёткая жизненная цель — и, желательно, не романтическая. Потому что романтическая цель у мальчика тоже есть, он хочет понравиться девочке, но у него же есть и какая-то глобальная миссия: он человечество спасает, или свой дом защищает, или пытается узнать секреты мироустройства… Так же и у женского персонажа, главной героини, помимо романтической цели — тем более, там не очень понятно, кто из них субъект, кто объект — должна быть своя личная задача. Стремление к цели через препятствие позволяет герою казаться живым, а читателю, зрителю включаться в его историю, его поиски, и сопереживать ему. Это не должна быть, с моей точки зрения, исключительно цель и задача романтического характера.

«Я перестаю стесняться рассказать историю глазами женщины»

В отличие от первого романа, в новых произведениях Дмитрия Глуховского начинают появляться персонажи-женщины — и уже не просто как декорации, а как полноценные игроки.

— В книге «Пост», которая выходит в свет в июне, есть два совершенно равных героя, мужской и женский, и повествование ведётся поочерёдно то с одной, то с другой стороны, — рассказал в интервью писатель. — И непонятно ещё, кто из них оказывается более главным по итогу. Хотя это произведение фантастическое, но стесняться возможности рассказать историю глазами женщины, в связи с тем, что я мало про женщин понимаю, я перестаю потихоньку. Это довольно интересная задача, творческая в том числе. И человеческая тоже, и я с огромным удовольствием планирую это всё продолжать, вести повествование от лица героини.

Дмитрий Глуховский напомнил, что ранее у него уже выходили, причём как в текстовом формате, так и на экране, произведения со значимыми женскими персонажами:

— Две короткометражки поставлены по моим вещам: «Сера», которая в прошлом году выиграла «Кинотавр», и «Обещание», текст прошлогоднего «Тотального диктанта». Там везде в центре женский герой. И все остальные герои, в общем, тоже женщины. Мне эта задача кажется непростой, но довольно интересной.

С момента опубликования «Метро 2033» прошло уже 16 лет, и у писателя было немало возможностей изучить «женских персонажей» в реальной жизни (особенно если учесть наличие за плечами брака и двух детей). Чем же героини в первою очередь отличаются от героев, а женщины от мужчин, по опыту Дмитрия Глуховского?

— Самое большое открытие, которое я сделал, — ответил писатель, — что если разница и есть вообще, то она сводится только ко взглядам на репродуктивные вопросы и стратегии. Понятно, что мужчины и женщины оказываются в различных телах с разным гормональным набором, причитающимся в большинстве случаев этому телу, и дальше люди как-то ориентируются, учатся с этим гормональным набором жить и в определённом обществе существовать. Человек достаточно гибок и внушаем, можно человеку внушить, что его задача у плиты стоять, или что его задача — мир покорять.

Но это всё может быть в рамках одного поколения полностью перепрограммировано. И дальше мы выясняем, что разница не так велика. Ну да, по вопросам продолжения рода каждый пол придерживается, в целом, какой-то одной стратегии. Но это, скорее, тренд. Опять же, отклонения возможны, и даже непонятно, стоит ли их считать отклонениями. Типичное женское поведение может встречаться у мужчин, типично мужское у женщин, есть люди с плывущим гендером, и так далее. То есть самое большое открытие, что принципиальной разницы между мужчиной и женщиной, в общем, нет.

Отвечая на вопрос, можно ли за подобные высказывания причислить его к профеминистам, Дмитрий Глуховский склонился к положительному ответу:

— В целом, мне кажется, больше да, чем нет. Я переживаю за женщин и выступаю за равенство прав между мужчиной и женщиной.

Съёмки в метро против компьютерной графики

Будут ли съёмки киноверсии «Метро 2033» проходить на натуре, то есть в реальном московском метрополитене? Отвечая на этот вопрос, писатель сходу разрушил надежды:

— В московском метро снимать невозможно. Оно закрывается сейчас только на четыре часа ночью, а кинооборудование только разворачивается четыре часа. Я не знаю, снимается ли сейчас что-то вообще в московском метро, но точно не масштабные картины. То есть тоннели строятся, станции строятся и рисуются, к счастью, компьютерная графика сильно подешевела, и сейчас это всё можно нарисовать относительно недорого.

Существуют и другие варианты съёмок «вживую», без попыток проникнуть в метро Москвы:

— В конце концов, есть тоннели в других городах, в Казани, например, которые сильно от московских не отличаются, но возможность снимать там гораздо больше. Или строящиеся, например. Но не в живых тоннелях и не на живых станциях московского метро однозначно.

Что касается компьютерной графики, то к ней писатель относится вполне позитивно.

— Неважно, как ты это делаешь, главное — результат. Совершенно очевидно, что, когда ты делаешь фантастику, снимаешь фантастический фильм, всё изобразить без компьютерной графики ты не можешь. Да и графика достигает сейчас гораздо более высоких уровней реализма, чем было несколько лет назад. Никакого зла я в ней не вижу, считаю, что это удобный инструмент, и, если он оправдан, надо им пользоваться.

Возвращение аудиокниг как дань новой реальности

Привыкший к смелым экспериментам писатель совсем недавно внёс свою лепту в ещё один популярный в русской литературе тренд — создание аудиокниг. Его новый роман «Пост. Спастись и сохранить» вышел изначально в аудиоверсии, причём читал своё произведение Глуховский лично. Публикация книги в бумажном формате запланирована на лето.

Не секрет, что мы стали меньше читать книг в последнее время — соцсети оттягивают внимание на себя, посты заменяют главы романов. В этом контексте о чём говорит возросшая вновь популярность аудиокниг: об отмирании печатного романа или просто о появлении нового, параллельного популярного формата?

— Человек не читает меньше, чем читал, он количественно читает больше, но его способность концентрироваться на длинном тексте снижается из-за того, как устроена текстовая среда внутри телефона. У людей развилась привычка к сильным эмоциональным стимулам, зависимость от лайков, — считает Дмитрий Глуховский. — Поэтому популярны короткие тексты, которые содержат в себе какую-то законченную эмоцию, эмоциональный импульс. Если ты читаешь какой-то длинный пассаж, за который ты не получил ни одной эмоции, у тебя начинает гаснуть внимание, ты хочешь открыть что-то другое.

С одной стороны, отметил писатель, у людей появилась новая «сверхспособность» — многозадачность и многоканальность, умение удерживать одновременно внимание на множестве разных каналов информации.

— Но при этом способность сконцентрироваться на большом тексте сокращается. Потому что ты начал читать, заскучал, перелистнул, начал ещё что-то читать, перелистнул. И объективно люди стали читать, разумеется, меньше. Мобильный телефон является очень серьёзным конкурентом для книги вообще, потому что это тоже способ развлечения, отвлечения, коммуникации, и он всегда с собой, и рука на нём всегда лежит.

Но тут образовалась «прореха», которую потребовалось восполнить — и на помощь вновь пришли аудиокниги:

— Аудиоформат позволяет, не требуя от тебя фокусировки и концентрации принудительно, тем не менее, вернуться к погружению в историю, заполняя этим те лакуны, которые образуются в жизни обычного человека в транспорте, на пробежке, перед сном. То есть есть паузы, которые удобно заполнить. И популярность аудиоформата, его возвращение говорит о том, что желание приобщиться к литературе у людей сохраняется. Я ничего плохого в этом не вижу, не считаю, что он бумажную книгу, или электронную, или буквенную может истребить. Он займёт свою определённую нишу, и произойдёт перебалансировка. Литература же, с моей точки зрения, в любом случае бессмертна.

Новый роман о петербургских интеллигентах

Рассказывая о планах на будущее, Дмитрий Глуховский поделился задумкой написать роман, действие которого будет происходить в Петербурге. В отличие от большей части работ писателя, новая книга будет создана в жанре реализма.

— Мне хотелось создать роман, посвящённый теме коллапса современной семьи, связанный с несоответствием реальности ожиданиям, — рассказал писатель. — Это роман о том, как должна разворачиваться семейная жизнь, кто чего от этого ждёт, насколько люди сегодня в принципе меньше, чем раньше готовы с нарушениями своих ожиданий мириться, и о том, как семья, ещё толком не успев сформироваться, подвергается эрозии. И вот, мне пришла в голову мысль, в отличие от предыдущих моих вещей, которые преимущественно про Москву, перенести действие в Петербург. Мне кажется, это было бы дополнительным челленджем и позволило бы мне себя нагрузить, бросить себе вызов, вывести себя из зоны комфорта, скажем так, и заодно избежать повторов.

Дмитрий Глуховский рассказал, что в центре повествования новой истории окажутся типичные «представители среднего класса», ничем не примечательные, обычные люди, возможно, из «околоинтеллектуальной» среды. Писатель отметил, что для придания большей живости и правдивости повествованию ему придётся вернуться в Петербург и даже пожить здесь какое-то время:

— Обычно я это практикую. Если вещь не фантастическая, то я приезжаю, выбираю дом, квартиру, где герой или герои будут жить, там нахожу место, где он покупает продукты, школу, где он учился, и всё это описываю по реальным данным. Консультируюсь с людьми, общаюсь с местными жителями, ещё с кем-то, кто может мне дать реальную историю, чтобы не было ощущения туристического взгляда. И уж тем более (это важно), когда задача так непроста, когда москвич — если я решусь, конечно, — берётся описывать жизнь петербуржца, потому что я себя заранее обрекаю на суровейшую критику. Но, в общем, хочется рискнуть.

Во время творческой встречи писатель признался, что у него ещё много историй, которые он мечтает и планирует рассказать читателям. О своих прочих планах он рассказал осторожно:

— Step by step. Сейчас мы разберёмся с романом «Пост», посмотрим, как он будет встречен читателями, следующая задача у меня — вернуться снова к реалистическому жанру и написать эту историю про Петербург и некоторые другие места на планете. Дальше у меня есть в планах две театральные постановки. Проекты, которые я разрабатываю, написаны, над одной я сейчас работаю, и дальше мы поглядим.

Есть несколько написанных сценариев. Никогда не знаешь, какой из твоих проектов будет реализован быстрее. Некоторые, в особенности, связанные с кино, ждут своей реализации долгие годы. «Топи», например, десять лет дожидались своей очереди, роман «Текст» от момента появления идеи до момента выхода книги, — семь лет. Часто бывает так, что идея у тебя есть, в ящичке она вызревает, но, пока ты доберешься до неё и начнёшь воплощать, должны пройти многие годы.

Однако это не так уж плохо, подвёл итог Дмитрий Глуховский:

— Это проверка временем. Если ты понимаешь, что десять лет спустя история не утратила актуальности, значит, оно того стоит.