Джоанна Стингрей – о книге «Подлинная история русского рока», пандемии и своём деле в ФБР

Гадание по волосам Гребенщикова

Кипы бесценных плёнок и фотографий, записи никогда не издававшихся интервью с молодыми отцами питерского рока, художниками и просто людьми из «ленинградской тусовки» – все эти сокровища многие годы хранились в доме Джоанны Стингрей, американки, связавшей дружбой Ленинград и Лос-Анджелес в конце прошлого века.

Несколько лет назад Стингрей решила издать книгу воспоминаний о том времени, и в соавторстве с дочерью Мэдисон написала сразу две части почти приключенческой саги. Однако тогда за бортом остались те самые фото и интервью – и Джоанна решила издать их отдельно. На днях она приехала в Петербург, чтобы встретиться со старыми друзьями, ещё не покинувшими город, и представить читателям вторую часть книги «Подлинная история русского рока».

– Самым трудным, когда я делала эти две фотокниги, было понять, когда сделаны фотографии, – призналась Джоанна в интервью 78.ru – Это было время, когда я просто жила, у нас просто была тусовка, мы были все вместе, и я не знала тогда, что этот период будет так важен. Если бы я знала, я бы везде делала пометки: это вот это место, вот этот год, день… Но я так не делала. Поэтому было довольно сложно разобраться во всём, это было немножко похоже на собирание паззла.

По словам Стингрей, разобраться с горами материалов, их датировкой и опознанием ей помогли всё те же старые друзья из Ленинграда: Александр Кан, который и перевёл книгу на русский, а также участники группы «Аквариум». Одним из важных временных «маркеров» оказалась причёска Бориса Гребенщикова:

– Его волосы были то длинные, то короткие, то красные, то ещё какие-то… Было трудно, но так мы определили время (когда были сделаны снимки), – рассказала Джоанна Стингрей.

В книгу вошли фотографии с домашних посиделок музыкантов, прогулок и дружеских встреч, а также множество бесед американки с русскими друзьями. Джоанна призналась, что именно интервью – самая дорогая ей часть этого тома:

– У меня уже были все эти интервью, уже был перевод, и я знала, что это будет самое важное из этой книги. Потому что первые две книги («Стингрей в стране чудес» и «Стингрей в Зазеркалье» – прим. авт.) – это мой голос, это моя память, а вот эти интервью – это их голос (музыкантов). Они сами рассказывали, как они жили, как они делали рок, как у них получалось что-то делать подпольно. Поэтому это для меня одна из самых важных частей книги.

Джуди: о младшей сестре и её неоценимой помощи

Джуди, младшая сестра Джоанны, сопровождала её долгое время в первых поездках в Россию. Она помогла привезти аппаратуру для музыкантов, сама заразилась энтузиазмом Стингрей и немало времени провела в ленинградской, а позже московской рок-тусовке. Об этом мало кому известно, и Джоанна решила восстановить справедливость, поместив в новую книгу материалы о Джуди в СССР.

– Моя сестра приезжала со мной почти каждый раз в 1984-1985, а может, и в 1986 году, – вспоминает наша собеседница, – Она постоянно ходила со мной, видела, как много у меня было энергии, помогала мне. Я очень хотела, чтобы американцы узнали про русский рок, и просила её помочь. Она делала много фотографий, снимала много видео. Она всегда была рядом со мной (в первые годы), близко дружила с группой «Аквариум», поэтому она очень большую роль сыграла в тот период.

Позже Джуди влюбилась в Василия Шумова – лидера группы «Центр», вышла за него замуж и вместе с ним уехала в Москву. А в 1989 году вместе с мужем-музыкантом вернулась в Лос-Анджелес. Но до того, как это случилось, младшая сестра Джоанны навещала её русских друзей-музыкантов в СССР вместо неё – когда сама Джо не смогла приехать из-за того, что у неё была закрыта виза.

К слову, в визе Стингрей отказали в тот самый момент, когда она планировала свадьбу со своим первым мужем – музыкантом группы «Кино» Юрием Каспаряном. Их необычную, но очень красивую романтическую историю следует упомянуть отдельно. Суровый на вид красавец Каспарян совсем не знал английского, когда познакомился с Джоанной. Она же не владела русским, когда только приехала в СССР. Так как же закрутился их роман?

Юра: о любовной энергетике и языковом барьере в семье

– Я думаю, любой человек знает, что в самом начале любви самое важное – это энергетика, чувство друг друга, – поделилась Джоанна. – Ты не знаешь, почему это происходит, ты можешь думать: почему мне нравится этот человек? Это невозможно понять головой, потому что это всё в сердце. У нас с Юрой была настолько сильная энергетика, что было не важно, что я не говорю по-русски, а он не говорит по-английски. И это, в принципе, было интересно.

Конечно, спустя определённое время стало понятно, что трудно быть женатыми и не говорить на одном языке, признаётся наша собеседница. Но она ни о чём не жалеет:

– Это была хорошая любовь.

Джоанна и Юрий расстались спокойно, оставшись хорошими друзьями. И причину она поняла намного позже:

– Сейчас прошло уже очень много лет с тех пор, как мы были вместе, и я понимаю, что моя свадьба, мои отношения были такими лёгкими, когда был третий человек – Цой, наш самый близкий с Юрой друг. Мы втроем были очень хорошая, просто волшебная компания. А когда Виктор умер, и Юрий, и я… В наших жизнях просто всё сломалось. Было трудно понять, как жить, где самый близкий друг… И я очень редко после того, как Виктор погиб, возвращалась в Ленинград, потому что Ленинград, как я чувствовала, был местом, где я много была с Виктором. Поэтому я стала много времени проводить в Москве, а Юрий был в Ленинграде, и мы просто стали редко встречаться. Так что у нас не было какой-то ссоры или войны, каких-то проблем, мы просто пошли по разным дорогам.

Отметим, что следующая книга с архивными фото, над которой сейчас работает Джоанна, будет посвящена именно свадьбе с Юрием Каспаряном. По признанию писательницы и продюсера, у неё остался огромных архив плёнок с этого знаменательного события, и новый том она планирует назвать именно так – «Рок-н-ролл свадьба».

О дерзком названии и деле Стингрей в ФБР

Второй том «Истории русского рока» в фотографиях, интервью и документах покрывает лишь небольшой промежуток «советского периода» Стингрей: с июня до конца 1986 года, всего чуть более шести месяцев. Но этого хватило на целый том фото, интервью с музыкантами и художниками, жёнами музыкантов, журналистами, звукорежиссёрами и просто людьми из ленинградской рок-тусовки.

После следующего, «свадебного» тома Джоанна планирует выпустить фотокнигу, охватывающую события 1988 года – того самого периода, когда она привезла своих талантливых советских друзей в Лос-Анджелес. Как призналась Стингрей, книг будет ещё много – материала хватает.

Кого-то может удивить претенциозное наименование книги: «Подлинная история русского рока». Но Стингрей призналась, что слово «подлинная» предложил её близкий друг и переводчик Алекс Кан, помогавший со всеми её писательскими трудами. Сама же Стингрей подчёркивает, что не претендует на «истину в последней инстанции», так как в книге представлена жизнь ленинградских музыкантов и художников такой, какой её увидела Джоанна – со своей точки зрения и через собственный объектив фотоаппарата.

Одной из самых любопытных частей «Подлинной истории русского рока» является часть личного дела Джоанны, заведённого на неё в своё время ФБР.

– В Америке ты можешь написать кучу бумаг и попросить в ФБР своё личное дело. У меня это заняло три-четыре года, но, в итоге, я его получила. Конечно, я могу увидеть не всё, что там написано, есть и секретные данные. И в книге есть одна часть из этого дела. Самое интересное, это что в одном месте они писали: «Она сказала это, она сказала то, но, в принципе, возможно, что она уже работает на Советский союз». Это просто сумасшествие, они думали, что я работаю как шпион! Я много раз говорила: нет-нет-нет, это не политика, это музыка. Но вот эти две организации: КГБ и ФБР, – они не могут понять, зачем человеку долгое время ездить туда-сюда (между странами), если он не шпион.

Пандемия и визовые флешбэки

Пандемия года застала Джоанну Стингрей в самый неподходящий момент. Как призналась сама писательница и продюсер, весной 2020 года она как раз собиралась в Россию на презентацию первой части фотокниги «История русского рока»:

– У меня был билет из Лос-Анджелеса в Россию, по-моему, на 31 марта. У меня было так много энергии, я представляла, как люди будут смотреть фотографии в книге, читать интервью, и была очень счастлива. А когда всё закрыли, у меня было такое чувство, как тогда, когда закрыли мою визу перед свадьбой с Юрой. И первое, что я подумала: это страшно, моей жизни конец, я так тяжело работала над этой книгой, и я не могу быть там… Это было очень трудно.

Однако спустя некоторое время Джоанна поняла, что в этот раз в западне оказалась не она одна:

– Я поняла, что в этой ситуации весь мир, и многое в мире сломалось, многие люди оказались в сложных ситуациях. Кто-то не может сыграть свадьбу, дети не могут закончить школу… Поэтому я успокоилась и просто стала ждать. Я думала, что всё это продлится два-три месяца. Когда пропал мой билет на 31 марта, я взяла билет на май. Я думала, что в мае всё уже закончится… Потом, в мае я взяла билет на июнь, а в июне на август. Я просто не знала, что всё это будет длиться полтора года! Это просто сумасшествие.

Коронавирус сорвал также очную презентацию книги Джоанны в американском Музее холодной войны.

– Она должна была состояться в сентябре, но из-за ковида всё было закрыто. Правда, мы сделали в этом музее две презентации через Zoom. И мне сказали, что я могу сделать презентацию в сентябре-октябре или в следующем марте, если всё откроют.

Коронавирус, семья и важность прививки

Самым трудным испытанием, впрочем, оказалось для Джоанны иное. Из-за пандемии она долгое время не могла встретиться со своим отчимом:

– Ему исполнилось сто лет в прошлом мае, должна была быть большая вечеринка… А моя мама умерла в апреле, до ковида. И я приходила к нему после этого по три-четыре раза каждую неделю, а из-за ковида я ничего не могла сделать, не могла встретиться с ним. Это было странно, я чувствовала себя в изоляции.

С другой стороны, призналась Стингрей, в целом её жизнь не слишком сильно изменилась:

– Я живу в хорошем месте, это не маленький город, где все живут близко друг к другу. Лос-Анджелес – город очень большой, там много гор, я живу в хорошем доме. И я никогда не была человеком, который ездит по клубам или барам, поэтому, когда стало невозможно куда-то пойти вечером, в моей жизни не произошло никаких перемен. Моя жизнь – это я и мой муж, может, ещё два-четыре человека. Мы сидели дома, обедали вместе, купались в бассейне. Я почти всё время была с мужем.

Дочь Джоанны от барабанщика группы «Центр» Александра Васильева Мэдисон живёт сейчас в Колорадо – именно она помогала матери написать первые две книги. Во время пандемии 2020 года она приезжала на какое-то время к маме в Лос-Анджелес.

– Мой муж очень боится заразиться, и он ушёл на это время жить в гостевой дом, – рассказала Стингрей. – Я и моя дочь были вдвоём. Слава богу, у меня не было ковида, но мой муж очень боится: он работает со старой женщиной, и переживает, что заразит её, если заболеет. Он даже слишком осторожен.

Сама же писательница порой нарушала масочный режим во время прогулок с соседкой:

– Что я делала в Америке? После того, как проснулась, я обычно сразу час гуляла с одной женщиной. Мы всё время гуляли вместе. Ты должен надевать маску, но гулять в маске очень трудно, поэтому мы просто брали их с собой, клали в карман и надевали, когда нам встречались люди.

Но вот прививку от коронавируса Джоанна Стингрей сделала. Правда, не столько из-за страха заразиться, сколько из-за желания приехать в Россию.

– Я поставила вакцину два месяца назад. В принципе, я не такой человек, который сразу кинулся бы делать вакцину, я бы подождала какое-то время, но я хотела вернуться в Россию. И я подумала, что это важно, да и я бы не хотела быть больной здесь, поэтому сделала прививку.