«Блудный сын» Сокурова в Эрмитаже: Вавилонская башня в крови и огне

Опасное возвращение

Блудный сын как солдат, вернувшийся с войны и принёсший с собой не столько покаяние, сколько кровавые ужасы военного времени и полную неизвестность – такое видение знаменитой картины Рембрандта вряд ли кому-то приходило в голову. Тем не менее, именно с этой стороны увидел полотно великого голландца режиссёр Александр Сокуров. Эта идея и легла в основу созданной под его руководством мультимедийной выставки «Lk 15, 11–32. Рембрандт. Посвящение. Александр Сокуров».

Впервые необычная и пугающая экспозиция внушительных масштабов была показана зрителям на Венецианской биеннале современного искусства в 2019 году. Тогда она вызвала довольно неоднозначную реакцию. Теперь для инсталляции Сокурова своё пространство предоставил Эрмитаж, и уже 16 сентября петербуржцы, вслед за посетителями выставки в Венеции, смогут оценить задумку режиссёра и её воплощение. Над которым, отметим, работала целая плеяда молодых петербургских авторов.

Название экспозиции – это та самая часть Евангелия от Луки, в котором мы можем прочесть «Притчу о блудном сыне». Библейская история вдохновила в XVI веке Рембрандта на создание своего «Возвращения блудного сына». Но если полотно голландского живописца насквозь пропитано ощущением милосердия и всепрощения, то у Сокурова всё совершенно иначе.

– Мне кажется, обстоятельства человеческой жизни таковы, что вернувшийся человек – это человек очень часто опасный для нас, – поделился своими мыслями сам Александр Сокуров на пресс-конференции в Эрмитаже. – Надо внимательно относиться к тем, кто возвращается, изображая раскаяние. Тяжёлое, драматичное, трагичное проживание – оно не проходит бесследно для души человека. И оно опасно. Надо к этим людям относиться с осторожностью. С любовь, но и с очень большой осторожностью. С чем ты пришёл? Не хочешь ли ты вернуться туда? А если уйдешь опять, то потом, может быть, опять вернешься с покаянием? И так будет раз за разом… Это всё очень по-человечески.

Сокуров отметил, что история блудного сына – поистине вечная, но совсем не из-за того, что в её основе лежит библейская, религиозная подоплёка. За трагедией блудного сына, по словам режиссёра, скрывается жизнь человека – как и за любой религиозной идеологией.

– В основе всего религиозного всё равно есть душа человека, его страдание, раскаяние, жестокосердие – иногда бесконечное жестокосердие, – поделился Сокуров.

Бесконечная война на руинах Вавилонской башни

Инсталляция «Lk 15, 11–32. Рембрандт. Посвящение. Александр Сокуров» состоит из нескольких скульптур, созданных петербургскими авторами Екатериной Пильниковой и Владимиром Бродарским, увеличенных картин, над которыми работали художники Алексей Перепёлкин и Елена Жукова, и экранов с довольно пугающими видеосюжетами. В одном пространстве мы видим объёмную скульптуру, изображающую блудного сына и отца, встречающего его – а также совершенно другую композицию, в которой отец и сын столкнулись в драке.

– Эта скульптура называется «Схватка», – рассказала в интервью «78» скульптор Екатерина Пильникова. – Она изображает сына, который вернулся – но он не пришёл каяться. Это один из возможных вариантов развития ситуации, которая произошла и у Рембрандта, и в Библии. Мы видим, что это может закончится и так. То, что принёс с собой сын, уничтожительно.

Екатерина призналась, что для неё такая интерпретация истории о блудном сыне была крайне неожиданна.

– Это было поразительно, потому что с этой стороны никто из нас не смотрел на эту историю. Но для меня это было, может, даже в какой-то степени ближе, чем библейская интерпретация – потому что интерпретация Александра Николаевича больше подходит нашему времени.

Актуальность темы выведена в видеосюжетах, на которых рядом с задумчивым Иисусом в пустыне заживо сгорают солдаты в современной форме. У них нет лиц, и никто никогда не узнает их имена. Ещё одна отдельная скульптура изображает отца блудного сына – он в одиночестве, поражённый, взирает на ужасы другого видеосюжета.

Главный экран демонстрирует нам фантастическую Вавилонскую башню, заполненную артефактами войны. С её разбитых стен стекает кровавый водопад, а где-то на этажах затерялись и герои рембрандтовских картин, и другие персонажи из произведений искусства разных времён. Вавилонская башня человечества бесконечно пылает и кровоточит, и где-то в эпицентре этого ужаса находится тот самый блудный сын.

От безысходности до всепрощения

Одним из элементов инсталляции Сокурова является огромное полотно с необычной интерпретацией картины Рембрандта – в виде рисунка тушью. Его автором выступил молодой петербургский художник Алексей Перепёлкин.

– Передо мной изначально стояла задача сделать копию или аллюзию на копию – как художник, в данном случае Рембрандт, начинал работать над своим великим полотном, над «Возращением блудного сына», – рассказал Алексей в интервью «78». – В итоге, возникла идея не делать копию. Мы знаем, что очень большое наследие Рембрандт оставил как рисовальщик, как график. И его превосходные наброски тушью стали фактически источником вдохновения для меня. Я решил живописное полотно переложить как рисунок тушью, но на холсте. Всё это в увеличенном размере. Наверное, я выбрал эту канву, потому что она лучше отражает видение первой мысли художника. А первая мысль – она всегда самая чистая, самая огранённая.

С Александром Сокуровым Перепёлкина, как и его коллег-скульпторов, свёл ректор Академии художеств Семён Михайловский. Он рассказал ребятам о проекте, и те принялись за дело, держа в уме главную задачу режиссёра. А задачу Сокуров поставил специфическую:

– Основное, что мне врезалось в память – его вопрос «что будет дальше?» Сын пришёл, отец его прощает, и что теперь будет? Как поступит сын, какой он вернулся, будет ли он дальше просить свою долю? Может, дальше произойдёт ещё более страшная трагедия, или всё-таки будет более оптимистичный конец?

Сам художник признался, что смотрит на жизнь оптимистично и положительный финал ему намного ближе. Но вся сокуровская инсталляция как будто говорит о том, что надежды нет. Впрочем, общий ужас от происходящего разбавляют необычные птички, одна из которых сидит на плече у объятого ужасом отца, а другая свила гнездо у подножия «схватки». Возможно, они и представляют собой проблески надежды. Алексей уверен, что в инсталляции есть весь спектр эмоций:

– Это фундаментальные чувства, которые мы испытываем по ходу жизни: зло, предательство, человеческая жестокость, чувство утраты, и, по другую сторону, добро, способность к всепрощению и призыв к любви.

Современный сюжет в древней истории

По мнению художника, через любовь к искусству можно призвать и ко всеобщей любви. А вот сам Александр Сокуров отметил, что для него сюжет «Блудного сына», как и любого другого произведения мирового искусства, – это «абсолютно современный сюжет»:

– Я пытался посмотреть на эту, как многие говорят, религиозную историю глазами современного человека, который бывал в разных обстоятельствах: и там, где воюют, и там, где мир, и там где прекрасно, и там, где не очень. Я на многое в большой классической живописи смотрю глазами современного человека, который видит человеческие сюжеты и непрерывную, непрекращающуюся человеческую жизнь. Вне зависимости от того, в XVI веке, ранее или позднее создано произведение.

Режиссёр заявил, что все великие художники, будь то Рембрандт или Эль Греко, являются частью его самого:

– Я их чувствую, я их понимаю, я не могу без них, как не могу без передвижников, например. Это часть моей жизни, отлучи меня от всего этого – я просто закончусь, не будет меня.

История блудного сына, как и многие другие сюжеты мирового искусства, является для Сокурова чрезвычайно человеческой – и одновременно фантастической.

– Потому что это продолжается много-много столетий и никак не может закончиться, – считает режиссёр.