Как калабуховский дом профессора Преображенского «переехал» с Пречистенки на Моховую? Почему столь достоверные и яркие кадры «московской кинохроники» снимались в Ленинграде? И что, в конце концов, на самом деле случилось с Шариком?
Три десятилетия назад, 20 ноября 1988 года картина Владимира Бортко «Собачье сердце» впервые вышла на советские телеэкраны. Причём случилось это всего через год после первого опубликования повести Булгакова. История о конфликте профессора Преображенского с Шариковыми и Швондерами была написана в 1925 году, в очень сжатые сроки – всего за три месяца. Но официально была напечатана только через полвека, в 1987.
Долгие годы повесть была запрещена. Первый донос на Булгакова и его новое произведение был написан сразу после того, как писатель прочитал «Собачье сердце» на собрании литературного кружка «Никитинские субботники».
Михаил Афанасьевич сел за создание повести в январе 1925, а уже 7 марта прочёл в «самом блестящем литературном кружке» страны её первую часть. Чтения произвели фурор, вызвали бурю смеха и одобрительных возгласов.
Вот только помимо благодарных слушателей и собратьев по перу на «субботнике», разумеется, присутствовал сотрудник ОГПУ, который не разделил восторга слушателей. И в донесении вышестоящему начальству тут же отписал: вещь опасная, контрреволюционная, и печатать её, конечно, нельзя.
Через год и два месяца после чтения первой части повести, 7 мая 1926 года к Булгакову нагрянули с обыском. У писателя изъяли рукопись и даже дневники с рабочими записями. С тех пор повесть легла на полку на долгие годы.
Только в шестидесятых годах в Советском Союзе «Собачье сердце» стало расходится в списках самиздата. Его давали на одну ночь, чтобы с утра передать запрещённое чтиво другому поклоннику творчества Булгакова. И лишь в 1987 году повесть впервые была напечатана официально – в журнале «Знамя».
Прототипом семикомнатных апартаментов профессора Преображенского послужил дом на Пречистенке, в котором жил дядя самого Булгакова – известный врач-гинеколог Николай Покровский. С него, собственно, Булгаков и «писал» «знаменитого профессора, достигшего больших успехов в омоложении».
Однако снимать кино по «Собачьему сердцу» режиссёр Владимир Бортко решил в Ленинграде. За восемь лет до этого, в 1980 году Бортко стал режиссёром-постановщиком на Ленфильме. Уже в 1984 году он снял на Ленинградской киностудии великолепную «Блондинку за углом» с Андреем Мироновым и Татьяной Догилевой. Следующим фильмом, вознесшим Бортко на режиссёрский Олимп, стало именно «Собачье сердце».
Возможно, самому Булгакову, который почти в каждом своём произведении тщательно выписывал Москву, идея такого переноса не пришлась бы по душе. Но иначе, на самом деле, было нельзя. В Москве конца восьмидесятых сложно было найти подобные «уличные декорации», да и сам «калабуховский дом» был уже не тот. А вот в Ленинграде всё было максимально аутентично.
Первые кадры картины демонстрируют нам старинную «кинохронику» из жизни Москвы суровых 1920-х. Вот только сняты эти кадры были в Ленинграде, в Дегтярном переулке. Правда, уже тогда трамваи там не ходили. Но для съёмок режиссёр пошёл на непростой «ход конём»: Бортко раздобыл самый настоящий музейный трамвай, который и поставил на ленинградские рельсы.
Тяжёлые размышления о жизни, пустом брюхе и дворниках пса Шарика снимались недалеко от Лиговского проспекта, на Боровой. Собака пряталась в подворотне дома № 3, напротив Ямского рынка.
– В то время в Питере был такой же пейзаж – мы снимали в двух метрах от Апраксина Двора. Питер полностью передает дух и географию Москвы того времени, – рассказал в интервью «78» сам Владимир Бортко.
Переехала и «главная сцена», на которой разыгрывалось действие повести – собственно калабуховский дом, где проживал профессор Преображенский с кухаркой Дарьей Петровной, горничной Зиной и своим главным произведением – товарищем Шариковым. Вместо угла Пречистенки и Обухова переулка здание расположилось на Моховой, 27-29. Роль профессорского жилища сыграл бывший доходный дом страхового общества «Россия».
Интерьерные же сцены снимались в павильонах «Ленфильма» – втором и четвёртом. На киностудии до сих пор бережно хранят пенсне профессора Преображенского и его колокольчик.
На роль профессора Преображенского в фильме Бортко пробовались самые разные звёзды советского кино. Среди них – главный разведчик советского кино Вячеслав Тихонов, заслуженный Иван Грозный – Юрий Яковлев, Леонид Броневой, Владислав Стржельчик, Михаил Ульянов и Кирилл Лавров. Все они были звёздами первой величины, но только в Евстигнееве режиссёр разглядел нечто более глубокое и проникновенное.
К тому же, сам Евстигнеев уже играл профессора – завербованного Штирлицем Плейшнера в «Семнадцати мгновениях весны». Из-за образа Плейшнера и случился небольшой конфликт между актёром и режиссёром на съёмочной площадке. Когда профессор, закупившись колбасой, пошёл по Боровой к голодающему Шарику, Бортко вдруг явственно увидел вовсе не Преображенского – а того, другого профессора.
Режиссёр попросил Евстигнеева изменить походку, на что тот заявил: не стоит его учить, как «ходит профессор». «Но это не тот профессор», – парировал Бортко. На том конфликт и завершился.
Сам Евстигнеев переживал в тогда не самые простые времена – МХАТ, где служил актёр, бурлил и пытался его вытолкнуть. Возможно, это и добавило проникновенности его герою. Но сам Бортко уверен, что настоящий успех картине принёс Владимир Толоконников, сыгравший роль Шарикова.
На эту позицию кастинг также был обширный и жёсткий. Среди претендентов значился даже Николай Караченцов. Однако на пробах Толоконников оказался настолько убедителен, что все сомнения отпали – Шариковым мог быть только он.
Непросто было выбрать актёра и на другую крайне важную роль – собаки Шарика. Режиссёр просмотрел и забраковал не один десяток собак самых разных пород. Стать звездой повезло «дворянину» по кличке Карай. Правда, пёс вовсе не был бездомным – у него была хозяйка, а сам он служил в милиции. И к моменту своего кинодебюта совершил уже 38 задержаний.
Хозяйкой того самого Карая была кинолог Елена Никифорова. После звёздной роли в «Собачьем сердце» пёс снялся ещё в четырёх фильмах. Спустя много лет Елена Никифорова завела нового пса – овчарку, и назвала его в честь своего питомца-киноактёра.
Как вспоминает кинолог, съёмки с Караем продолжались на улице весь день. Было очень холодно, но псу всё было как будто нипочём – и, в отличие от коллег-людей, у него всё получалось с первого дубля. Как и коллеги, Карай получил гонорар. Но вот внешний вид пса не слишком устроил режиссёра.
– Бортко сказал: «Он выглядит слишком домашним, нужно его сделать клочкастым, грязным и с пятном на боку – ожогом. В итоге, гримёры намазали его желатином, и он ходил ужасный, колючий, – вспоминает Елена Никифорова.
Шарику-Караю во многом было легче, чем другим актёрам – сам он был ленинградцем, а вот его коллеги «человеческого вида», в большинстве своём, регулярно мотались в Ленинград из Москвы. Почти каждый день столичные звёзды кино садились в «Красную стрелу», чтобы добраться до съёмочных площадок в Северной столице, а по дорогое – обсудить свои роли за «чашечкой коньяку».
Помимо декораций Апраксина двора, Моховой и Дегтярного переулка режиссёр использовал и другие приёмы для придания картине «историчности» и духа времени. На чёрно-белую плёнку был наложен фильтр сепия, и именно поэтому весь фильм напоминает нам старинное фото.
Картина снималась в преддверии девяностых, во времена, когда строгая цензура уже ушла в прошлое. Тем не менее, и тогда была фраза, которую из картины хотели вырезать. Хлёсткое заявление Преображенского о том, что он «не любит пролетариат», не понравилось редакторам. Но режиссёру всё же удалось переубедить своих цензоров.
Картина немедленно разлетелась на цитаты, которые мы по сей день активно используем – часто забывая или даже не зная, что автором их является Булгаков, а озвучили эти слова герои Бортко.
Самым известным, без сомнения, стал монолог профессора Преображенского о разрухе:
– А что означает эта ваша разруха? Старуха с клюкой? Ведьма, которая вышибла все стёкла, потушила все лампы? Да её вовсе не существует, доктор. Что вы подразумеваете под этим словом? А это вот что. Когда я, вместо того, чтобы оперировать, каждый вечер начну в квартире петь хором – у меня настанет разруха. Если я, входя в уборную, начну, извините за выражение, мочиться мимо унитаза и то же самое будут делать Зина и Дарья Петровна – в уборной начнётся разруха. Следовательно, разруха не в клозетах, а в головах.
Память о Булгакове и его великом произведении решил увековечить в Петербурге житель того самого дома на Моховой, где снимали «Собачье сердце». Петербуржец Александр Габитов на собственные деньги установил спустя тридцать лет памятник профессору Преображенскому и Шарику. В интервью «78» мужчина признался, что воплотить идею в жизнь ему помог знакомый скульптор.
Правда, установка памятника не была согласована с властями, и сейчас он считается незаконным. Что будет со скульптурой дальше – пока неизвестно. Однако уже на этой неделе состоится его официальное открытие, на которое обещал приехать и сам Владимир Бортко.