Школа для Гришки, солдатского сына. Первые «народные училища» Петербурга

Арифметика для бедных и «достаточных»

«Матрёна Герасимова, 7 лет, средственна. Отец – Иоанъ Герасимов, сержант, жив. Поведения хорошего, понятна».

«Иван Балдин, 5 лет, достаточен. Отец – Григорий Балдин, купец, помер. Резв, имеет дарования».

Краткая характеристика маленьких учеников одной из первых петербургских школ, открытых для «для широких масс» – Андреевского малого народного училища – содержала только самые важные сведения о детях. Среди них – имя и фамилия, возраст и, конечно, финансовое положение. Учащихся характеризовали либо как «достаточных», либо как «средственных», либо, куда уж деваться, как «бедных».

В графе «Родители» указывался лишь отец – по имени, фамилии и роду деятельности. И ещё по одной крайне важной характеристике: «жив ли». Пометку «помер» в ведомостях народных школ можно было встретить достаточно часто.

Тем не менее, и те дети, в характеристиках которых значилось «беден, отец помер», могли уже в конце XVIII века получить образование. Это стало возможным благодаря реформам Екатерины II, в рамках которых образование стали продвигать в массы.

Образование как лекарство от всех бед

Императрица глубоко чтила идеалы «просвещённого абсолютизма», и, хоть никогда не была чересчур наивна, свято верила, что все пороки общества можно исправить просвещением и образованием. Впрочем, даже если эти характеристики историков не вполне соответствуют правде, с уверенностью можно утверждать: Екатерина понимала, что стране необходимо массовое образование.

Именно бывшая принцесса Ангальт-Цербстская открыла в России образование для женщин, основав в 1764 году Смольный институт благородных девиц и Воспитательное общество для юных дворянок. В том же году императрица издала «Генеральное учреждение о воспитании обоего пола юношества», а через четыре года – «Генеральный план гимназий и государственных училищ».

Но всё это относилось к высшим слоям общества – в то время как дети крестьян, солдат и рабочих образования не получали. В 1968 году Екатерина решила исправить эту несправедливость. 23 мая появилась «Частная комиссия об училищах и призрения требующих», которая и должна была разработать масштабный план народного просвещения. В основе этого плана лежало создание «народных училищ», под которыми подразумевались как общественные школы, так и университеты.

Через два года появились три проекта: о «низших деревенских училищах», «низших городских училищах» и «училищах для иноверцев». Но организация школ для широких масс шла туго. Не было, как обычно денег – школы следовало создавать из областных средств, и каждая губерния должна была выделить сумму из собственного бюджета.

Плохо было и с учителями. Неожиданно выяснилось, что перед тем, как учить детей, необходимо обучить преподавателей. Но, несмотря на все трудности, в Петербурге всё же открылись первые школы для широких масс – как и было заявлено в указе, по одной на каждый район екатерининского Санкт-Петербурга.

Каждому району – по школе для народа

Самой первой народной школой Петербурга стала школа при Исаакиевском соборе. Её императрица открыла в 1981 году на собственные средства. Помимо этого, были учреждены ещё шесть «народных училищ». Большинство из них открылись при городских церквях.

Так, Вознесенское малое училище было открыто в 1781 году «в 3-й Адмиралтейской части, близ церкви Вознесения Господня, в отданном от прихожан данной церкви флигеле, из дома, им принадлежащего». В то же время в «Московской части» появилось Владимирское малое училище. Своё название оно также получило по имени храма – церкви Владимирской богоматери.

На Васильевском острове первая школа для детей всех простых сословий появилась на 7 линии. Речь идёт об Андреевском малом училище – том самом, в котором обучались прилежная Матрёна Герасимова и резвый Ваня Балдин. Андреевская школа получила своё имя в честь церкви святого апостола Андрея Первозванного, рядом с которой она и появилась. Андреевский собор и поныне радует петербуржцев и туристов на пересечении 6 линии и Большого проспекта Васильевского острова.

На Петроградской стороне – или, как говорилось в те времена, «Петербургской части» – первое народное училище появилось в районе Большого проспекта. Школа получила название Введенское малое училище.

Пятым учебным заведением, основанным по повелению императрицы, стало Никольское училище в Малой Коломне, «недалеко от места, называемого Бугорки». И уже в 1790 году, в «Рождественской части», появилось Рождественское малое училище.

Школьная программа XVIII века: от катехизиса до механики и архитектуры

Конечно, все эти школы не были первыми учебными заведениями в Петербурге – первенство здесь, без сомнения, принадлежит Петришуле, школе, основанной самим Петром I в 1709 году. Это учебное заведение известно всем петербуржцам и счастливо функционирует до сих пор под номером 222.

Петришуле оканчивали Модест Мусоргский, Карл Росси и Николай Бенуа, Лесгафт и Раухфус, Вяземский и Фонвизин. При создании «народных училищ» императрица не ставила цели выучить и воспитать великих деятелей культуры и науки – нужны были лишь люди, «грамоте разумеющие».

Сеть народных школ после указа 27 февраля стала расти расширяться. В Малых народных училищах дети учились по два года, и за это время должны были овладеть чтением, письмом, грамматикой, арифметикой, а также изучить катехизис и священную историю. Помимо этого, в школах занимались рисованием и чистописанием.

Позже в стране появились Главные народные училища, где дети обучались в два раза дольше. Первые два года полностью соответствовали курсу Малых училищ, а в третьем классе дети изучали также всеобщую историю, географию и грамматику с упражнениями. Четвёртый же класс, как ни странно, захватывал сразу два года. В это время учащиеся познавали отечественную и всеобщую историю, географию, детали грамматики, геометрию, механику, физику, естественную историю и даже архитектуру.

В Главных училищах преподавали и иностранные языки: латынь и один из современных. Языкам обучались по желанию. Кроме того, также по желанию после завершения образовательного курса можно было выучиться на учителя Малых народных училищ. «Курс молодого учителя» так и назывался – «Способ учения». Так элегантно и просто была решена (конечно, лишь частично) проблема «народных» школьных учителей.

Екатерининские народные школы принимали детей любого пола, сословия и благосостояния. Но, к сожалению, не все проходили обучение до конца. Об этом свидетельствовали особые пометки в школьных журналах. Например, мальчик из бедной семьи Иван Данилов, обучавшийся в Андреевском малом училище, «выбыл в дом без аттестата 22 августа 1794 года, научился читать не худо».

А вот семилетний сын поручика Ивана Бабикова Александр покинул школу также «без аттестата», однако при этом лишь начал учить «склады односложные». Зато сын иконописца Логина Шустова Афиноген поступил в училище, уже научившись читать дома. Во все времена одним детям везло чуть больше, чем другим.