Стояла на шухере, пела для немцев, но отказала КГБ: вот почему Гурченко скрывала прошлое
Скрывала дворянские корни
Людмила Гурченко появилась на свет в 1934 году в Харькове в семье, где столкнулись два мира — дворянская утонченность и крестьянская простота. Её мать, Елена Александровна Симонова, происходила из древнего дворянского рода, давшего России самого Сергия Радонежского. Дед актрисы по материнской линии, Александр Прокофьевич Симонов, был директором московской гимназии, владел родовым имением Бородулино на Смоленщине и домом в столице.
Но революция перечеркнула всё. В 1928 году, ещё до рождения Людмилы, деда арестовали и отправили в ссылку, всё имущество знатного рода конфисковали. Бабушка — столбовая дворянка, мать восьмерых детей, умевшая управлять имением, — в одночасье оказалась ни с чем. Когда выяснилось, что высланный в Сибирь муж ей изменил, гордая женщина отказалась его простить и уехала в Харьков. Там устроилась уборщицей на велосипедный завод — так выживали осколки разрушенного мира, опровергая пролетарские байки о белоручках и тунеядцах.
Её дочь Елена встретила в Харькове Марка Гурченко — потомственного крестьянина из Смоленской губернии, почти на 20 лет старше неё.
— В Елене Александровне чувствовалось тонкое воспитание — как мы позже узнали, она происходила из дворянской семьи. В отличие от Люсиного отца — Марка Гавриловича, который был человеком очень простым: с откровенным харьковским говором и вечным баяном на плече. Даже странно, как эти два совершенно разных человека могли так любить друг друга! — вспоминала школьная подруга Гурченко Нина Свит.
Маленькая Люся росла в полуподвальной однокомнатной квартире в Мордвиновском переулке. Никаких следов дворянского прошлого — только нищета и вечный голод. Когда началась война, девочке было семь лет. Отец ушёл на фронт добровольцем, несмотря на возраст и проблемы со здоровьем. Мать, всю жизнь просидевшая дома и не умевшая зарабатывать, растерялась. Они с дочкой прятались в подвалах, голодали, пытались выжить.
Подруга актрисы позже раскрыла удивительный секрет знаменитой невероятно тонкой — не больше 56 см даже в поздние годы — талии актрисы:
— Секрет осиной талии Гурченко — в войне! Поголодала Люся в том возрасте, когда ребёнок должен расти, формироваться. И вот из-за этого — болезненная худоба на всю жизнь.
Девочке элементарно не в чем было пойти в школе: «Помню, как Люся появилась в школе № 6 — ни платья, ни чулок у неё не было», — вспоминала Свит.
Дворянское происхождение Людмила Марковна тщательно скрывала вплоть до конца 80-х годов — не посвящая в эту тайну даже своих мужей и дочь. Слишком опасно было в советские годы носить клеймо «врагов народа». Лишь на 50-летнем юбилее, с началом перестройки, она открыла правду.
«Немецкая овчарка»: детство, которое никто не простил
Голод военного времени научил маленькую Люсю выживать любой ценой. Однажды мальчишки с её двора предложили девочке постоять «на шухере» на рынке — добычу потом разделили поровну. Узнав, чем довелось заниматься дочери, Елена Александровна просто заперла её дома. Но есть что-то было надо...
К счастью, Люся уже тогда так хорошо пела, что ей за «выступления» нет-нет да и отрезали кусок хлеба, наливали тарелку супа. Ну а у кого в Харькове в 1941 году была еда? У немцев. Вот Люся и ходила к немецкой части, пела песни — причём на немецком языке. Поскольку в кинотеатрах тогда крутились немецкие фильмы, песни из них девочка просто выучила на слух, не вдаваясь в смысл. Солдаты, скучавшие по дому, были в восторге. Заработанного хватало и Люсе, и матери.
Страшная ирония судьбы: пока худенькая девочка пела перед немцами за кусок хлеба, они повесили её дядю — связного партизан. Но об этом Люся узнает гораздо позже.
Когда война закончилась, к сентябрю в Харьков стали возвращаться эвакуированные, их дети пошли в школу. Вот тут-то все — те, кто пережил оккупацию, — стали слышать за спинами презрительное: «Овчарки немецкие!» А уж Люсе доставалось вдвойне. Она же перед немцами пела, значит, «предательница».
Школьная подруга вспоминала:
— Девочки в её классе (я и ещё две девочки в первое время учились с Люсей в параллельных) ей даже бойкот объявили. С ней не разговаривали, не брали её играть, бывало, что даже больно толкали в коридоре…
Маленькая Люся шла в школу № 6 каждый день, как на каторгу. Одноклассники за спиной называли её «немецкой овчаркой». Для девочки, которая просто пыталась выжить, это было невыносимо.
Однако со временем ситуация разрешилась. Перед сеансами в кинотеатрах стали показывать кинохронику, где зверства немцев на оккупированной территории были показаны во всех подробностях. И постепенно эвакуированные стали сочувствовать тем, кто пережил оккупацию, и от Люси наконец отстали.
От триумфа к забвению: «Сотрём в порошок!»
Сегодня это сложно себе вообразить, но первые пробы к «Карнавальной ночи» в 1956 году юная студентка ВГИКа Людмила Гурченко провалила. Худсовет фильма был единодушно категоричен: слишком много «кривляется». К тому же попался неопытный оператор, выставили плохой свет — из-за этого актриса, не обладавшая особенно выигрышной, по мнению киноделов, внешностью, показалась им совсем уж дурнушкой. Гурченко страшно расстроилась и начала собирать чемоданы, чтобы уехать к родителям в Харьков.
Худсовет тем временем в отчаянии перебирал десятки других претенденток, даже утвердил другую актрису — Людмилу Касьянову, однако и она оказалась «не той». Тогда знаменитый кинорежиссёр Иван Пырьев дал Гурченко второй шанс, попросив её «не хлопотать лицом», а оператора — снять девушку по-человечески. Со второго раза актрису утвердили, и она получила роль мечты.
«Карнавальная ночь» стала главным фильмом 1957 года — его посмотрело более 48 млн человек. Людмила Гурченко проснулась знаменитой — но и только. Со всех концов страны к ней мешками стали приходить письма с просьбами о помощи, о высылке денег: люди были уверены, что Людмила сказочно богата. А она тем временем была бедной студенткой, имела единственное пальто на все случаи жизни и ездила на троллейбусе.
Поэтому Гурченко не стала особенно сомневаться, когда ей предложили подзаработать: юную актрису начали наперебой приглашать на всякие концерты. За песенку «Пять минут» восторженные поклонники совали ей пухлые конверты с деньгами. Жизнь начала налаживаться, однако вскоре слухи о «подработке» Гурченко утекли в газеты.
Людмилу пригласили в редакцию «Комсомольской правды» и распекли её: мол, она, комсомолка, участвует в незаконных выступлениях, да ещё и берёт за это деньги. Неопытная Люся не на шутку перепугалась и пообещала покончить с такими выступлениями.
Но нотациями дело не закончилось. Через несколько дней в газете вышел фельетон «Чечётка налево» — разоблачительная статья про артистов, участвовавших в незаконных концертах. Центральным персонажем как раз и стала несчастная исполнительница главной роли в «Карнавальной ночи», которая, едва получив славу, решила нажиться на ней.
Этот факт был раздут до невероятного скандала всесоюзного масштаба. Говорят, сам министр культуры тогда сказал:
— Фамилии такой не будет — Гурченко, сотрём в порошок!
Сначала заметки о жадной артистке появились в московских газетах , потом подключились и харьковские. Пошли карикатуры, письма: «Нам стыдно за вас. На новые фильмы не пойдём». Людмилу Гурченко начали сторониться, а режиссёры забыли о ней на долгие годы.
Впрочем, существует версия, что сотрудники КГБ вынуждали актрису давать показания против коллег, однако она отказалась, из-за чего фактически стала изгоем в советском кинематографе. В жизни Людмилы Марковны вновь наступили тяжёлые и голодные времена. Пришлось браться за любую работу, даже самую грязную.
Ходили слухи, что именно в тот период она впервые ушла в запой. Позже, в разные периоды своей жизни, актриса неоднократно прибегала к этому сомнительному способу снятия стресса. Но каждый раз, благодаря железной воле, она находила в себе силы остановиться.
В 70-х годах, после долгого перерыва, Гурченко вновь появилась на экранах. Чёрная полоса осталась в прошлом. В свет вышли музыкальные фильмы «Небесные ласточки», «Соломенная шляпка» и другие популярные в то время ленты. По одной из версий, Гурченко всё же согласилась сотрудничать с КГБ в обмен на снятие запрета на её участие в кино, но правда это или нет, мы уже не узнаем.
Танец на осколках: как шутка Олега Попова чуть сделала Гурченко инвалидом
В 1976 году Людмилу Гурченко пригласили сняться в советско-румынском мюзикле «Мама» — музыкальной сказке по мотивам «Волка и семерых козлят». Актрисе досталась роль Мамы-Козы, Михаилу Боярскому — Волка, а легендарному клоуну Олегу Попову — Медведя. Казалось бы, милый детский фильм — что может пойти не так?
Но надо учесть, что часть сцен снимали на льду — с участием знаменитого Московского цирка на льду. Поэтому и всем артистам пришлось встать на коньки. А Людмила Марковна катка боялась как огня: коллеги вспоминали, как она носилась по площадке, умоляя всех быть осторожнее: «Осторожно, имейте в виду...»
И вот наступил роковой день. Гурченко вышла на лёд в ярком костюме с цветами, на макушке — круто загнутые козлиные рожки. В это время Олег Попов в костюме Медведя наматывал по льду круги и вдруг решил подшутить над коллегой. Разогнался, помчался на актрису и заорал: «Люся, Люся, Люся!» Видимо, рассчитывал эффектно затормозить в последний момент. Но что-то пошло не так.
Попов поскользнулся, схватился за Гурченко, раскрутил её — и они вместе рухнули на лёд. Массивный клоун всем весом обрушился на хрупкую актрису. Раздался жуткий хруст. Михаил Боярский, склонившийся над упавшей Гурченко в гриме Волка, навсегда запомнил эту картину: нога вывернута пяткой вперёд, конёк висит на ней. Сама Людмила Марковна вспоминала:
— Я так и запомнила: «Что это у меня с ногой?» — думаю, а она внизу: колено узенькое, тоненькое...
Врачи вынесли страшный вердикт: закрытый осколочный перелом обеих костей правой голени со смещением. Кость раздроблена на девятнадцать осколков. Медики говорили об ампутации и инвалидности — шансов на полное восстановление практически не было. Актрисе безапелляционно заявили: о съёмках придётся забыть.
Но Гурченко сдаваться не собиралась. Ей провели пять сложнейших операций — хирурги буквально собирали ногу по осколкам, словно разбитую чашку. Месяцы мучительных тренировок, когда каждый шаг давался через боль. Лечащий врач, кандидат медицинских наук Константин Михайлович Шерепо, вспоминал о своей пациентке с восхищением:
— Конечно, это была очень тяжёлая травма. В случае неудачи Гурченко осталась бы инвалидом, и карьера её актерская, думаю, была бы закончена. Вела себя тем не менее мужественно, просто и доступно. Никаких стенаний и нытья. Боли не боялась – её интересовал только конечный результат.
Тем временем съёмки «Мамы» встали. Режиссёр Элизабета Бостан наотрез отказалась заменять Гурченко — заявила, что делает этот фильм только с ней. Советская сторона настаивала на замене актрисы, но румынка была непреклонна. И дождалась.
Спустя всего три месяца после операций Людмила Марковна вернулась на площадку — в гипсе, на костылях, но вернулась. В танцевальных сценах, правда, пришлось использовать дублёршу — худенькую, с такими же ногами, как у Гурченко. А саму актрису снимали только крупным планом или по пояс, но при этом она «танцевала руками, глазами, причёской, плечами» — так, что у очевидцев перехватывало дыхание.
Одна нога Людмилы Марковны в результате этого инцидента, увы, стала короче на несколько сантиметров — при операции пришлось срезать кость. Но самое невероятное — со временем она заново научилась ходить и танцевать. Испытывая невыносимые боли в ногах, актриса до конца жизни продолжала выходить на сцену на высоченных каблуках. «До сих пор я танцую и никто не знает, что одна нога короче», — хвасталась она.
А вот о «солнечном клоуне» Олеге Попове Гурченко до последних дней предпочитала не вспоминать. Простить его она так и не смогла.
Бегала по снегу и искала туалет
Травма ноги была далеко не единственным испытанием, которое актрисе пришлось пережить на съёмочных площадках. Людмила Марковна словно притягивала к себе экстремальные ситуации — или просто не умела отказываться от работы, какой бы тяжёлой она ни была.
Съёмки «Вокзала для двоих» начались с конца — первой снимали финальную сцену, где герои Гурченко и Басилашвили бегут по заснеженному полю к колонии. Стояла лютая зима, где-то в Люберцах термометр показывал минус 28 градусов. Сама Людмила Марковна вспоминала о работе с Олегом Валериановичем с юмором:
— Сначала я даже не знала, как его отчество. Первый кадр: зима, финал картины, мы где-то в Люберцах, холод, ужас, 28 градусов. Обоим хочется в уборную. А это ж поле голое, гора. Он с одной стороны пописал, я с другой. А к концу картины это был родной человек.
Актёрам пришлось падать в снег, ползать на коленях — к концу долгого съёмочного дня оба были в синяках. Камеры установили на обычные детские санки, которые вручную толкали пять человек, включая самого Эльдара Рязанова. А потом была летняя ленинградская экспедиция, где Гурченко намерзлась в легкой кофточке при июньских девяти градусах тепла.
Маленькая месть за большую обиду
Режиссёры любили Гурченко за невероятную работоспособность и дисциплинированность, а вот коллегам приходилось несладко от характера звезды. На съёмках фильма «Небесные ласточки» произошёл примечательный случай. Сорокалетняя Гурченко не прошла пробы на главную роль — её отдали юной пятнадцатилетней Ие Нинидзе, а самой Людмиле Марковне предложили лишь роль примы варьете Коко. Это было унизительно.
Гурченко откровенно невзлюбила молодую соперницу, и режиссёру Квинихидзе пришлось составить график так, чтобы актрисы на площадке не пересекались. Но свою маленькую месть Людмила Марковна всё-таки устроила — прямо перед камерой.
Для музыкального номера она придумала роскошное платье с отстёгивающимся шлейфом. Эту деталь держала в секрете до последнего момента. И только оказавшись перед камерой, эффектно отстегнула шлейф, продемонстрировав свои знаменитые ноги во всей красе. Ноги Гурченко произвели фурор — что вполне соответствовало формату варьете, но для советского экрана демонстрировать тело так откровенно было не принято. Зато все разговоры о фильме после премьеры были именно о сцене с Гурченко, а не о прелестной главной героине.
Дочь, которую Гурченко не простила
В 1959 году, через четыре года после выхода фильма «Карнавальная ночь», Людмила Гурченко родила свою единственную дочь Марию от писателя Бориса Андроникашвили. Сразу после рождения девочки Людмила отдала её на воспитание своей матери в Харьков и продолжила дальше заниматься собственной карьерой. Отец дочерью тоже не интересовался — он ушёл из семьи через два года после свадьбы.
Когда Марии исполнилось шесть, девочка уже умела распоряжаться деньгами и ходить в магазин за продуктами — необходимость держать её у бабушки отпала и ребёнка забрали в Москву. Но жить с матерью Маше не нравилось: несколько раз она даже пыталась сбежать обратно в Харьков.
Людмила Марковна хотела видеть в дочери маленькую копию себя, будущую актрису или певицу. Но Маша с детства имела склонность к полноте, пела плохо и совершенно не стремилась к славе. Гурченко требовала, чтобы девочка контролировала себя и сидела на диетах, кричала на неё и стыдила перед друзьями.
— Мама стыдилась меня и ненавидела, — вспоминала потом Мария.
Окончив школу, Маша выбрала медицину — поступила в училище, которое готовило медицинских работников. В 18 лет вышла замуж за обыкновенного парня Александра Королёва и вскоре родила первенца, которого назвала в честь дедушки — Марком. Людмила Марковна считала зятя мелочным и расчётливым, а весь жизненный путь дочери — большой ошибкой. Молодые часто ругались, даже развелись под давлением звёздной тёщи, потом снова сошлись, но контакты с Гурченко свели к минимуму.
Последние 20 лет жизни Людмила Марковна вообще не общалась с Марией — только с внуками. А потом случилось горе, которое навсегда разрушило и эти хрупкие связи.
Трагедия, о которой молчали
В 1998 году единственный внук актрисы, шестнадцатилетний Марк, умер от передозировки героина. Несмотря на конфликт с дочерью, Гурченко обожала мальчика — он был очень похож на неё саму. Актриса возила Марка на курорты, баловала деньгами. Правда, «бабушкой» называть себя не разрешала, поэтому он звал её просто Люсей.
— Я об этом ничего не знала. От меня скрыли, что мой внук употреблял наркотики, — разводила руками потом Людмила Марковна.
Впрочем, родители подростка тоже якобы долго не подозревали, что их сын в свои 14 уже плотно сидит «на игле». А как только узнали, отправили на лечение в США. В декабре 1998 года парень прилетел домой весёлый, полный планов. Но, встретив в Москве старых приятелей, вновь не смог отказаться от дозы.
В ночь на 14 декабря ему стало плохо. Начались судороги, Марк искусал себе весь язык, изо рта пошла пена. Его друзья позвонили в скорую и честно сказали, что вызов к наркоману с передозировкой. Медики к такому пациенту спешить не стали, приехали лишь спустя три часа. Всё это время Марк бился в конвульсиях. В наркотическом приступе он звал родных: «Мама, Лена… Люся». А потом произнёс: «Люся, прости…» — и потерял сознание.
Узнав о гибели внука, Людмила Марковна была в шоке. Она в те дни лежала в больнице после очередной операции, поэтому просто не могла появиться на публике с синяками на лице и тампонами в носу. Вот из-за чего на прощание с внуком не приехала: появилась на кладбище уже тогда, когда гроб опускали в могилу. Подошла, положила цветы и быстро ушла. Говорят, после этого она обвинила дочь в смерти внука и окончательно разорвала с ней все связи.
Не захотела стареть и умерла
30 марта 2011 года в 19:28 сердце Людмилы Гурченко остановилось. Ей было 75 лет. Актриса умерла дома, на руках своего шестого мужа Сергея Сенина. Официальная причина смерти — тромбоэмболия легочной артерии, закупорка тромбом крупного ствола. Смерть была мгновенной: врачи «скорой помощи», приехавшие через 19 минут, уже ничего не смогли сделать.
Незадолго до этого, в феврале 2011 года, Людмила Марковна сломала шейку бедра — упала во дворе своего дома во время прогулки. Ей сделали операцию, из больницы выписали в начале марта. Но актриса мало двигалась, и в прооперированной ноге развился тромбоз. Такие осложнения после операций встречаются часто, и контролировать их медики пока не в состоянии.
Впрочем, Александр Ширвиндт, близкий друг Гурченко, высказал свою версию:
— Вот говорят, все уходят, уходят. Это старые раны? Почему она заболела? Ерунда! Она просто не хотела стареть: не представляла, как это может произойти, и, судя по всему, от этого умерла. Всегда талия 17 сантиметров, ну, максимум 26! Необыкновенная была. И вдруг ей показалось, что она стала стареть. И она померла.
Смертоносные вазы
Существует и ещё одна версия — куда более мрачная. Людмила Марковна обожала разноцветное стекло. Вот почему она всю жизнь собирала старинные вазы. Она скупала их в комиссионных магазинах, на барахолках, привозила из-за границы. Более того, она даже вставила в окна цветные стёкла: актриса не раз хвасталась, что в её доме три окна — и все из уранового стекла.
Сегодня о смертельных свойствах урана знают все школьники, а такое стекло не производится уже много лет. Но Людмила Марковна родилась в другое время и пренебрегала мерами предосторожности. Она любила смотреть на свою коллекцию при закате и была уверена, что урановое стекло дарит ей силу и энергию.
На самом деле радиоактивные окна, вазы и другие изделия, возможно, медленно отравляли её организм. Гурченко приближала свою гибель не по дням, а по часам, но сама того не осознавала. Поклонники звезды уверены: вредоносное стекло и стало причиной болезней, а в итоге и смерти главной кинодивы СССР.
Людмилу Гурченко проводили в последний путь 2 апреля 2011 года. Гражданская панихида прошла в Центральном доме литераторов — проститься с актрисой пришли тысячи поклонников. «Девушку с гитарой» похоронили на Новодевичьем кладбище Москвы, рядом с теми, кого она любила и уважала всю жизнь.
Как родственники делили квартиру на Патриарших
После смерти Людмилы Гурченко её родственники долгие годы не могли поделить наследство актрисы. Прийти к согласию удалось только спустя четыре года — в 2015 году. Всё это время дочь звезды Мария Королёва и супруг Сергей Сенин, проживший с Людмилой Марковной почти 20 лет, пытались договориться. Поначалу Мария неохотно шла на контакт с отчимом. И неудивительно: почти столько же лет — около 20 — дочь не общалась с матерью из-за семейных разногласий.
Главным камнем преткновения стала трёхкомнатная квартира на Патриарших прудах. Её приобрели Людмила Марковна и Сергей Сенин в период брака, поэтому по закону половина квартиры принадлежала Сенину. При этом вторая половина являлась наследством, и из этой доли дочери актрисы полагалась одна четвёртая часть квартиры. Эксперты на тот момент оценили недвижимость примерно в 20 млн рублей.
Помимо доли в квартире, Марии Королёвой досталась большая часть вещей её матери: шубы, именной сервиз Бориса Пильняка, зеркало, привезенное из-за границы прадедом, часть фотографий из семейного архива, серьги с бриллиантами, которые звезде подарил Николай Басков на 70-летие. Кроме того, дочь забрала себе дачу в Новоглаголево — участок в 10 соток с домом площадью 150 квадратных метров.
Два автомобиля актрисы тоже были проданы, а деньги поделены между наследниками. Щепетильно поделили даже небольшие суммы, которые остались на счетах Гурченко.
Когда формальности были закончены, вдовец актрисы создал в её квартире музей. Там выставлены наряды Людмилы Марковны, в память о ней проводятся мастер-классы по рукоделию — известно, что актриса все вещи переделывала на свой манер: вышивала бисером или добавляла ещё какой-то декор.
Проклятие Гурченко: как живёт последняя наследница звезды
В 2017 году, спустя шесть лет после смерти Людмилы Марковны, не стало и её единственной дочери. 58-летняя Мария Королёва почувствовала себя плохо утром 8 ноября и решила дойти до поликлиники. Но до врача так и не добралась — потеряла сознание в подъезде собственного дома. Через час её обнаружила дочь Елена и вызвала «скорую», но было уже поздно. Официальная причина смерти — острая сердечная недостаточность.
После смерти матери наследницей всего, что осталось от легенды советского кино, стала 39-летняя внучка актрисы — Елена Королева. Но жизнь девушки сложилась совсем не так, как могла бы у потомка великой династии.
Внучка Людмилы Гурченко долгое время не могла устроить личную жизнь. После развода с первым мужем она, казалось, наконец-то встретила любимого мужчину. Познакомилась с импозантным полковником, когда выгуливала собаку — он тоже был собачником, так у них и завязался роман.
Вскоре Елена узнала, что беременна. Но тут выяснилось, что полковник был женат. Узнав о беременности Елены, он просто перестал выходить на связь и заблокировал её номер в телефоне. Женщина решила оставить ребёнка, хотя понимала: воспитывать малыша придётся одной, а денег им с дочкой Таисией и так не хватало. Работы у Елены толком никогда не было, а на ток-шоу много не заработаешь.
К несчастью, на третьем месяце беременности у Елены случился выкидыш. Это окончательно сломило внучку великой артистки. К тому же с началом 2020-х Елену совершенно перестали приглашать на ТВ. Ей оставалось только топить обиды в алкоголе. Прохор Шаляпин впрочем, рассказывал: «Елена Королёва прекрасно себя чувствует, мы часто с ней пьём вино. Она пьёт, поёт».
В 2021 году вся страна содрогнулась, когда в программе «Звёзды сошлись» показали квартиру Елены Королёвой. Женщина превратила недвижимость в центре Москвы в настоящую помойку. Повсюду в беспорядке валялись вещи, кухня заляпана жиром и заросла грязью, зайти в туалет и ванную комнату было невозможно. Для внучки Гурченко даже специально вызвали клининговую службу, но спустя год, по словам соседей, жилплощадь снова была в ужасающем состоянии.
Дачу Гурченко никто не хочет покупать даже за копейки
От безденежья в 2022 году Елена решила продать единственное, что у неё осталось от знаменитой бабушки — двухэтажную дачу в деревне Новоглаголево. Дом с участком — это единственная загородная недвижимость Гурченко, где та любила проводить свободные от съёмок дни.
За бабушкину память Королёва просила совсем немного: всего 11,5 млн рублей. Прохор Шаляпин даже хвастался, что нашёл покупателя. Однако сделка так и не состоялась: это на Западе поклонники звёзд готовы выкладывать огромные суммы за возможность пожить в их домах, в России же такой традиции нет.
— Домик скромненький, участок запущенный. Сейчас многие пытаются продать свои дачи, рынок переполнен. Вряд ли внучке Гурченко удастся быстро продать эту недвижимость. Максимум, что можно за неё выручить, — 8 млн рублей. Может, даже меньше, — говорили риэлторы.
Елена воспитывает единственную правнучку Гурченко — дочку Таисию, которая, как говорят, похожа на Людмилу Марковну как две капли воды. Но сможет ли девочка вырваться из этого замкнутого круга неудач или проклятие династии продолжит своё действие? Время покажет.
По материалам НТВ, «КП», «7 дней», «Киноафиша», «Дзен».
