80 лет Эдуарду Лимонову: разные ипостаси рок-звезды отечественной литературы

Портной и изготовитель контрафакта

Пошивом джинсов Лимонов плотно занялся в феврале 1965 года, уволившись из книжного магазина. Благодаря тогдашней своей пассии он быстро нашёл клиентуру в среде харьковской интеллигенции. Над первым заказом Лимонов промучился четыре дня, впечатлив результатом как родную мать, наблюдавшую за процессом, так и заказчика. Швейная машинка подольского завода была кормилицей Лимонова и в московский период его жизни. После переезда он шил джинсы для столичной творческой элиты, их друзей и подруг, включая Эрнста Неизвестного, Булата Окуджаву и многих других.

В последние годы проживания в СССР Лимонов, по его словам, достиг «высшего пилотажа», научившись подделывать зарубежные бренды. Он изготовлял женские брюки, копируя их с иностранного образца и снабжая соответствующей этикеткой. В день Лимонов мог сшить по две, а то и по три пары джинсов, зарабатывая по 30 и 45 рублей соответственно при средней советской зарплате в 120-140 рублей (1974 год). Карьера портного закончилась после вынужденного отъезда из страны. А в США, где Лимонов осел в 1975 году, дефицита джинсов не наблюдалось.

Обличитель буржуазного образа жизни и лакей миллиардера

На чужбине Лимонову пришлось несладко. В ноябре 1975 года в эмигрантской газете «Новое Русское Слово» вышла статья с говорящим названием «Разочарование», где публицист раскритиковал изнанку общества потребления и изобилия:

— Американцы сами говорят о своей свободе так: «Я могу выйти на улицу с плакатом «Долой президента!», но я не могу выйти с плакатом «Долой моего босса!».

На статью обратила внимание советская пресса, опубликовав её в московской газете «Неделя» (первая и последняя вплоть до 1989 года публикация Лимонова в СССР). После этого сотрудничество с «Новым Русским Словом» прекратилось, а борьба за свободу высказывания — нет. В мае 1976 года, требуя публикации своих статей, он приковал себя наручниками к зданию типографии The New York Times.

В январе 1979 года в судьбе Лимонова случился очередной сюрреалистический поворот. В качестве домоуправляющего его взял на работу миллиардер Питер Спрэйг, внук известного американского изобретателя. Этому периоду Лимонов посвятил книгу «История его слуги». Альтер-эго Лимонова, пользуясь отсутствием босса, водит в его дом многочисленных женщин и вкушает хозяйские вина — одним словом, всячески выражает мелкий бунт интеллигентного пролетария против бездуховного буржуя.

Левый романтик

В поле зрения американских спецслужб Лимонов попал вскоре после эмиграции. Причиной тому стало его участие в мероприятиях Социалистической рабочей партии США, коммунистической организации троцкистского толка (до 1982 года). После того как СССР ввёл войска в Афганистан и начался новый виток Холодной войны, США объявили очередной «крестовый поход» против коммунизма по всем фронтам, включая культурный. Творческие условия для любого интеллигента левых взглядов в США резко ухудшились, и в мае 1980 года Лимонов отправился во Францию. Там он сблизился с руководством Французской коммунистической партии, благодаря ходатайству которой в 1987 году получил гражданство страны. Год спустя, в самый разгар Перестройки, Лимонов разочаровался в политике ФКП. Газета L’Humanité обратилась в политбюро французской компартии за разрешением напечатать статью «Мазохизм как государственная политика СССР при Горбачёве». Перестройку Лимонов обвинил ни много ни мало в разрушении коллективной ментальности советских граждан. Руководство ФКП, опасаясь ухудшения отношений с Кремлём, не даёт разрешения на публикацию статьи. В ответ на это Лимонов начинает сотрудничать с французскими правыми и знакомится, в частности, с Жан-Мари Ле Пеном: с ними писателя объединяют антиглобалистские идеи.

В конце концов политические взгляды писателя сформируются в причудливый симбиоз ультралевых и крайне правых воззрений. Вооружившись ими, Лимонов начнёт активную политическую деятельность в постсоветской России, но до конца своих дней сохранит уважение к революционному духу идей социализма.

Воин на руинах соцстран

Распад СССР сопровождается эскалацией насилия на Балканах — «конец истории» щедро умоет кровью оба бывших социалистических государства. В ноябре 1991 года Лимонов приезжает в раздираемую на части Югославию. Таких поездок будет три — в одной из них он около полугода сражался на стороне сербов в качестве обычного добровольца, находясь на передовой. Для Лимонова Балканы, по его словам, были тем же, что и Кавказ для Лермонтова или Гражданская война в Испании для Оруэлла.

Участие писателя в конфликте не осталось незамеченным на Западе. Скандал и разговоры о лишении французского гражданства вызвали кадры из документальной картины «Сербский эпос», на которых Лимонов стреляет из пулемёта якобы в сторону осаждённого Сараево (в сборнике рассказов «СМРТ» писатель обвиняет авторов фильма в монтаже).

На постсоветском пространстве Лимонов принял участие в двух конфликтах — грузино-абхазском (на стороне Абхазии) и в Приднестровском (на стороне ПМР). Публицистика и проза писателя, посвящённые его военному опыту — яркие, ангажированные и полные деталей, способных пронять даже самого толстокожего читателя литературные памятники войн, сотрясавших некогда единое пространство СССР и Югославии.