По данным ВЦИОМ, в России, хоть и медленно, но растёт число пар, которые не хотят заводить детей — сейчас их уже около 6%. В последнее время стало модно называть себя по-иностранному «чайлдфри» и с лёгкой долей презрения говорить о людях, которые свалились с карьерной лестницы и лишили свою жизнь развлечений, потому что связались с пелёнками.
Свой выбор последователи идеологии бездетности, как правило, объясняют одинаково: забота о собственном ребёнке забирает силы, деньги, здоровье и лучшие годы. А у 38-летнего чайлдфри из Петербурга Хельгуса Нового к этому списку добавилась ещё одна причина — отказавшись от продолжения рода, можно заранее избежать проблем, возникающих в случае развода.
— Когда мне было 13 лет, я размышлял о том, что будет со мной, когда я вырасту, и заметил, что обычно люди женятся и заводят детей. Но в то же время бывает, что люди разводятся, и у них возникает много проблем: с кем останется ребёнок, алименты и прочее, — рассказал Хельгус Новый в эфире программы «Хочу и буду» на телеканале «78». — У меня такая мысль появилась — если детей не заводить, таких проблем не будет, зачем своими руками создавать их себе?
Его супруга — 39-летняя Виктория Башкетова, в 13 лет была не такой предусмотрительной, но она отчётливо помнит, что к детям тёплых чувств не испытывала уже тогда: чтение книг в гордом одиночестве казалось ей интереснее общения со сверстниками. С годами ничего не изменилось. Поработав няней, она только убедилась, что становиться мамой не хочет, а сэкономленные силы и время решила посвятить творчеству — Виктория вместе с Хельгусом пишет песни о трудностях жизни «овулях» (так последователи чайлдфри называют беременных женщин) и мечтает о славе.
Однако пока супруги знамениты в узких кругах — несколько лет назад они создали паблик «Чайлдфри по-русски» в соцсети «ВКонтакте», на который на сегодняшний день подписано уже около 14 тыс. человек. Страница, по словам Хельгуса, появилась из благих целей.
— Там единомышленники беседуют на интересующие темы, а когда появляется давление по этому вопросу на них в жизни, они могут этим поделиться с людьми, которые их поймут.
Историй в паблике действительно много, однако кое-какие высказывания их авторов могут показаться обидными. Скажем, о многодетных пишут — «свиноматки», «овуляхи», «размноженцы», а о детях — «личинки» и «огрызки». Кажется, будто это не просто юмор, а целенаправленная дискредитация понятия материнства.
О том, зачем на самом деле последователи чайлдфри объединяются и доносят свои идеи в такой достаточно агрессивной форме, попыталась объяснить психиатр Влада Титова. По её словам, всё дело в том, что сознательная бездетность пока ещё маргинальна.
— Я думаю, что это просто границы, которые люди выстраивают, чтобы защищаться, обороняться, потому что они часто в жизни сталкиваются с непониманием, осуждением. Конфронтация никогда ни к чему хорошему не приводит, а лишь усиливает агрессию, упрямство, ужесточает, укрепляет в собственной правоте, — рассказала она в эфире программы «Хочу и буду» на телеканале «78». — И очень часто такие люди начинают чувствовать себя маргиналами и нести эти идеи более агрессивно.
Сторонники чайлдфри и правда постоянно находятся под давлением окружающих, причём часто против их выбора выступают самые близкие люди — и это, уверены психологи, самое страшное: со знакомыми можно не встречаться, коллег достаточно один раз поставить на место жёстким ответом, однако разорвать отношения с родителями, которые в ужасе от того, что их ребёнок не собирается дарить им внуков, невозможно.
— Задача в том, что никто не должен заставлять таких людей иметь детей — это их ответственный выбор, и общество должно уважать их мнение, — посоветовал сексолог Борис Фрейдин.
Но откуда же взялся феномен бездетности на довольно определённом в плане расстановки моральных акцентов российском пространстве? Как объяснил Борис Фрейдин, причин, почему пары осознанно отказываются продолжать свой род, может быть много:
— Бывает, что они просто не хотят жертвовать своё время и свободу, качество жизни, комфорт уходу за детьми. Или думают, что это может угрожать их личному развитию, карьерному росту, каким-то другим жизненным амбициям, и они вынуждены будут подчинить свои потребности потребностям детей.
При этом, как отметил сексолог, человека в этом случае называть эгоистом будет неправильно.
— Вот у женщины есть репродуктивная функция, но это не говорит о том, что она обязана ею пользоваться. У неё есть такая возможность, но её никто не заставляет.
Бывает, что причина отказа от продолжения своего рода лежит в их личной истории, например, сложные отношения с родителями, жестокое обращение, неумение брать на себя ответственность или наличие заболеваний, которые могут передаться детям.
А клинический психолог, сексолог Мария Попова выделила ещё одну интересную особенность — многие будущие мамы не готовы рожать из-за несовершенства мира.
— Им страшно за всё: социальный уровень, уровень медицины, образования, финансовые возможности, — пояснила Попова.
Удивительно, что люди, отказавшиеся от рождения ребёнка, очень часто связывают свою жизнь с профессиями, которые требуют постоянного взаимодействия с детьми. Из них могут получиться отличные няни, педагоги, врачи или психологи.
— Это говорит обо одном: они считают, что таким образом могут осчастливить большее число детей вместо одного своего. Они делают это целью своей жизни, и у них происходит смещение — они хотят не иметь своего ребёнка, но, тем не менее, совершенно лояльно и адекватно относятся к другим детям, — говорит Борис Фрейдин.
Психологи твердят в один голос: чайлдфри — это не конечный диагноз. Среди приверженцев идеологии бездетности есть те, чьё мнение меняется в зависимости от обстоятельств. Скажем, улучшилось финансовое состояние, здоровье, наладились отношения с родственниками или появился партнёр, который смог вселить чувство надёжности и безопасности.
— Бывает так, что люди, громко заявляя о своём решении не заводить детей, через несколько лет приходят и с улыбкой на лице сообщают, что они пересмотрели свои взгляды, и в их семье появился малыш. Причём это очень частая ситуация, — отметила психотерапевт Влада Титова.