Ленинград Ольги Берггольц: путешествие по маршруту жизни, любви и страданий блокадной музы

«Слеза социализма» и самые страшные годы молодости

В самом сердце Петербурга, на легендарной улице Рубинштейна стоит дом, ставший печальным памятником так и не достигнутой мечте юных комсомольцев о торжестве коммунизма. Речь идёт о «Слезе социализма» — доме-коммуне, построенном в 1931 году. Дом №7 по тогда ещё Троицкой улице был спроектирован в конструктивистском стиле. С одной стороны у него было пять этажей, с другой — шесть, а на плоской крыше пятого этажа можно было гулять, загорать, кататься на велосипеде и сушить бельё.

Здание было построено энтузиастами — молодыми инженерами и писателями, многие из которых уже давно забыты. Но никогда не будет забыта самая знаменитая обитательница «Слезы социализма» — поэтесса Ольга Берггольц. Как и другие жильцы этого необычного дома, молодая поэтесса переехала сюда в начале 1930-х, будучи практически неизвестной. Здесь, в квартире №30 на пятом этаже она жила и в блокаду до 1943 года. Здесь же похоронила второго, любимого мужа, бывшего однокурсника Николая Молчанова, который умер в 1942 году у неё на руках от голода, раненный во время бомбёжки.

За годы жизни в этом доме поэтесса пережила самые страшные события в своей жизни. Трижды она теряла детей, чтобы в итоге навсегда потерять надежду стать матерью. В 1932 году молодая 22-летняя поэтесса родила дочку Майю, которая прожила лишь год. Через пять лет Ольгу Фёдоровну вызвали на допрос в НКВД в качестве свидетельницы... После этого допроса беременная на тот момент поэтесса оказалась в больнице, где у неё случился выкидыш.

Несмотря на все эти страшные события, Берггольц вновь попыталась стать матерью. И через полгода, когда она снова была на большом сроке беременности, она опять оказалась в застенках НКВД. Её обвиняли в контрреволюционном заговоре и связях с врагами народа, и после долгих пыток и избиений она потеряла и третьего ребёнка.

«Самый нелепый дом в Ленинграде»

Быт в «Слезе социализма» мало помогал восстановиться после таких страшных трагических происшествий. Устройство дома-коммуны предполагало общие санузлы (туалеты располагались на этаже), общую столовую, буфет, где по очереди работали сами писатели и другие жильцы, общую библиотеку-читальню, общую кухню и максимальную бытовую сплочённость.

Энтузиазма жильцов хватило не надолго: когда стали появляться дети, оказалось, что не так уж удобно стирать пелёнки в общих ванных комнатах и готовить на общей кухне. Даже сама Ольга Берггольц, будучи в юности глубоко преданной делу коммунизма, признавалась позже, что дом этот оказался «самым нелепым домом в Ленинграде».

Позже, в 1960-х дом претерпел перепланировку. В квартирах появились отдельные санузлы и кухни, общественные помещения исчезли. Сносить этот памятник светлым мечтам коммунистической молодёжи не стали.

В годы жизни Ольги Берггольц на Рубинштейна, 7 были опубликованы три её первых сборника: «Стихотворения», книга рассказов «Ночь в новом мире» и сборник очерков «Годы штурма». Покидала коммуну советской творческой молодёжи она уже известной поэтессой, той самой «блокадной Музой».

Впрочем, работая в блокаду на радио, Берггольц привыкла оставаться ночевать в Доме радио. Там было элементарно безопаснее. Как писала поэтесса в своих дневниках, «если туда упадёт даже не очень большой фугас – вся серёдка его рухнет «по винтику, по кирпичику».

Непростая судьба мемориальных барельефов

В 1990 году, в день 80-летия Ольги Берггольц, на стене дома №7 по улице Рубинштейна была открыта мемориальная доска, посвящённая поэтессе. Над барельефом, а именно над самим скульптурным изображением «блокадной музы» скульптор Винниченко работал десять лет — с 1979 по 1989 год. Решение об установке барельефа было принято ещё в 1985 году.

Но в 1989 году случилось непредвиденное: в мастерскую, где работал в том числе и Винниченко, проникли вандалы. Они полностью разгромили помещение, уничтожив все скульптуры — в том числе и барельеф Берггольц. Работу пришлось начать заново. Тем не менее, к юбилею поэтессы скульптор успел закончить мемориальную доску.

Бронзовый барьельеф с силуэтом Ольги Берггольц, обнявшей себя за плечи, установлен на ещё одном здании, сыгравшем в её жизни огромную роль — на Доме радио, расположенном по адресу Итальянская, 27. Сюда в 1941 году поэтесса сама пришла с предложением помощи. И все дни блокады она практически каждый день обращалась к жителям города: читала стихи, репортажи, призывала быть мужественными и вселяла в слушателей надежду.

«Нигде радио не значило так много, как в нашем городе в дни войны» — так писала позже сама Ольга Берггольц. Но и посягательствам со стороны врага Дом радио также подвергался в блокаду нередко. На крыше здания на пересечении Итальянской и Малой Садовой улиц в блокаду дежурили по очереди специальные команды. Зажигательные бомбы дежурные хватали щипцами и тушили в стоявшем здесь же песке.

Работая в Доме радио в годы войны, Ольга Берггольц написала свои самые знаменитые произведения: «Ленинградскую поэму», «Февральский дневник». Именно голосом поэтессы говорил в блокаду Ленинград.

Рубинштейна, 22: новая жизнь после блокады

В 1943 году Берггольц покинула «Слезу социализма», но переехала недалеко — на ту же улицу. Она поселилась в квартире дома №22 по Рубинштейна, у своего нового возлюбленного — Юрия Макогоненко.

«…моё жильё почти напротив старого моего дома, где мы восемь лет прожили с Колей, где ты в один мой страшный и счастливый день принесла мне букет красных гвоздик и бутылку молока... Вся прошлая и далёкая, и такая недавняя жизнь моя станет напротив моего нового дома, моего сегодняшнего дня», — писала поэтесса своей близкой подруге Ирэне Гурской.

Вместе с Макогоненко в 1943 году Берггольц написала пьесу «Рождены в Ленинграде» — о самой страшной первой блокадной зиме в родном городе, о самом трагическом моменте, когда немцам удалось захватить Тихвин, а норма хлебного пайка была в пятый раз урезана до 250 граммов рабочим и мизерных 125 граммов служащим и детям.

Создавалась пьеса изначально как киносценарий, но в 1945 году впервые была поставлена на театральной сцене.

Памяти блокадной музы

В последние десятилетия в Петербурге появилось уже несколько памятных мест, увековечивших имя поэтессы. Так, 16 октября 1978 года на карте города появилась улица Ольги Берггольц — это имя получили объединённые в одну Мартыновская и Мирная улицы в Невском районе, где когда-то жила «ленинградская Мадонна».

В сентябре 2014 года там, где когда-то располагался родительский дом Берггольц, был установлен памятник — гранитная композиция из двух стел с высеченными стихами поэтессы, печатной машинкой и микрофоном. Здесь же, в скверике установили скамейки, фонари, вымостили дорожки. Сквер на Чёрной речке получил имя Ольги Берггольц.

Полноценный памятник Ольге Берггольц был открыт в мае 2015 года в Палевском саду — там же, в Невском районе, где жила она в юности. Идея поставить там скульптуру поэтессы возникла ещё в 2012 году — её предложили сотрудники городской библиотеки №3. Ещё через год скульпторы Анатолий Черновой и Вадим Трояновский представили готовый проект. Тонкую бронзовую фигуру установили на фоне стелы из белого гранита.

Чуть раньше, в 2013 году, первый музей, посвящённый поэтессе, открылся в школе №340 Невского района. Она расположена на улице Ольги Берггольц, и её ученики решили увековечить память блокадной музы. Они сами собрали множество исторических материалов, включая буржуйку, шкаф, книги и исторические фотографии, из которых и составили выставку.

Навсегда останутся в памяти петербуржцев строки из стихов Ольги Берггольц, высеченные на гранитной стеле на Пискарёвском кладбище: «Никто не забыт, ничто не забыто». Сама поэтесса завещала похоронить себя там же, где упокоились 470 000 жертв блокады.