В Петербурге в 21-м веке успели совершить немало несомненных градостроительных ошибок. Ярким примером является здание бизнес-центра «Биржа» на Васильевском острове. Чтобы спасти исторические панорамы, администрации города пришлось заставить инвестора снести два верхних этажа. Однако и куда менее кошмарные архитектурные решения встречали как сторонников, так и активных критиков.
В Мариинке-2 прежде всего поражает контраст между торжественностью внутренних интерьеров и внешней непрезентабельностью фасада. Строительство сопровождалось многочисленными скандалами, а заказчик трижды менял архитекторов. На смену постмодернистским «мешкам» американца Эрика Мосса и золотому куполу француза Доминика Перро в итоге пришел проект малоизвестного канадского бюро Diamond Schmitt Architects, ставший своеобразным компромиссом. Вряд ли можно согласиться с теми, кто называет здание уродливым, но после пафосного международного конкурса от него ждали куда большего. Зато за интерьеры авторы справедливо получили премию Института инженеров-конструкторов Великобритании.
В Шанхае недавно сдали здание культурного центра «Бронзовая вуаль» по проекту бюро Нормана Фостера и студии Томаса Хизервика. Фасад здание прикрывает «вуаль» из движущихся труб. Лорд Фостер хотел строить и футбольный стадион для Петербурга, но в итоге конкурс выиграл японский архитектор Кисе Курокава. Однако и он спроектировал функциональный космический корабль-конструктор с выдвигающимся полем и закрывающейся крышей — уголок будущего в городе, где понятие «классика» имеет священный статус. Разумеется, больше всего проект критиковали за то, как велась стройка, но и чисто архитектурные решения пришлись по душе не всем. Не обошлось и без сравнений со стадионом Кирова. Есть люди, до сих пор считающие, что сносить его не стоило. Однако болельщикам «Зенита» новый стадион, кажется, полюбился.
Петербургский небоскрёб имел не менее сложную судьбу, чем два предыдущих проекта. Первоначальный проект «Охта-центра» на правом берегу Невы вызвал ожесточённые споры, и в итоге высотное здание перенесли подальше от исторического центра. Основные архитектурные решения принадлежат британской RMJM. В итоге с этого года в туристических путеводителях по Северной столице можно указывать среди достопримечательностей и самый высокий небоскрёб в Европе. Основные претензии критиков касаются не столько внешнего современного футуристического дизайна, сколько панорам — здание такой высоты видно очень далеко. Зато какой вид на город откроется изнутри!
Торговый комплекс в районе Володарского моста резко выделяется на фоне окружающей панорамы своими очертаниями, напоминающими тот самый штрих-код с упаковок товаров. Впрочем, построен он на фоне малопрезентабельных зданий далеко от исторической застройки и здорово оживляет местные ландшафты. Изначально комплексов должно было быть два — по обе стороны моста, но, как водится, в какой-то момент что-то пошло не так. Претензии к проекту, в основном, носят не эстетический, а эсхатологический характер. Некоторым петербуржцам штрих-код напоминает печать или начертание, о которых идёт речь в Откровении Иоанна Богослова.
Бизнес-центр «Лидер Тауэр» на площади Конституции какое-то время был самым высоким зданием Петербурга, достигнув 140 метров и превысив сакральную высоту шпиля Петропавловской крепости. Уже один этот факт не добавил проекту популярности, да и его внешний вид не поражает воображение. Многие отмечают, что здание видно из центра. Но главная претензия не к самому зданию, а к так называемому «медиафасаду». Фасад представляет собой гигантский экран высотой 100 метров, на котором крутят рекламу и различные ролики. Смольный несколько лет пытался доказать, что светящий экран не вписывается в городской ландшафт, но попытки заставить инвестора через суд снести конструкцию так ни к чему и не привели. Впрочем, медиафасад шокирует далеко не всех, части местных жителей он напротив нравится. В разгар судебных споров, когда экран погас, они даже писали петицию за возвращение красочных изображений.
Поначалу казалось, что Александринка-2 вызовет немногим меньше споров, нежели Мариинка-2. Строительство развернулось в самом сердце Северной столицы на месте старинного здания, от которого оставили две стены. Основа фасада — стекло и металл. Однако сдержанные, но привлекательные архитектурные решения в итоге не вызвали ни особого отторжения, ни массовых восторгов. Вероятно, это связано и с тем, что здание не выходит на «красные линии», так что никаких панорам авторы не могли испортить, даже если бы очень захотели. Зато инновационная начинка со сценой-трансформером позволила новому зданию претендовать на статус самого технически совершенного театра в стране.
Музей блокады в излучине Невы в отличие от всех вышеперечисленных проектов ещё находится в стадии реализации, но уже вызвал сопоставимые по масштабу споры. Во-первых, в Петербурге любые строительные работы в исторических районах вызывают подозрение, во-вторых, международный архитектурный конкурс получил большой резонанс, и мнения петербуржцев о том, как должен выглядеть музей, значительно разошлись. Победителем вышел Никита Явейн. Он уже внёс значительный вклад в современную петербургскую архитектуру, спроектировав Академию танца Бориса Эйфмана, Ладожский вокзал, БЦ Quattro Corti и другие здания.
Одна из претензий к новому зданию состоит в том, что оно не отражает тенденций современной архитектуры. С другой стороны, Явейн на днях получил за Музей блокады приз Всемирного фестиваля культуры в Амстердаме — своеобразный «архитектурный Оскар».
В любом случае строительство по утвержденному проекту — дело уже решенное. А как показывает пример Эйфелевой башни, со временем даже те сооружения, которые единодушно считались современниками архитектурной неудачей, порой становятся в глазах потомков чуть ли не главной туристической достопримечательностью.