«Зрелище жуткое. Картинка жуткая»: четыре года катастрофе над Синаем – как это было

Зрелище было жутким, картинка жуткой, говорят журналисты, работавшие в те дни на месте катастрофы.

Раннее субботнее утро 31 октября 2015 года. В зале прилёта Пулково по обыкновению многолюдно. Все спокойно ждут своих родственников и друзей с отдыха. Неожиданно в новостных лентах проходит первая информация о том, что Airbus А321 «Когалымавиа» пропал с радаров. Родственники пассажиров рейса начинают стекаться в аэропорт. Верят только в хорошее, стараясь даже не допускать мысли о крушении лайнера.

Журналист Кристина Слесарь тогда была одной из первых, кто оказался на месте.

— Никто не знал, что происходит. И на мой взгляд, это самое страшное, когда большая толпа людей не знает, что происходит. От этого появилась какая-то паника и тревога, — говорит она.

Смотря в глаза растерянных родственников пассажиров, готовясь к прямому эфиру, в том зале она была единственным человеком, кто знал, что самолёт разбился и никто не выжил.

— В наушнике мне ведущая говорит, что появилась информация о том, что никто не вернётся. Единственная мысль была, что никто не должен знать от меня, — поделилась Кристина.

Когда строка рейса 9268 Шарм-эль-Шейх — Санкт-Петербург исчезла с табло — шок и оцепенение сменили слёзы и истерика людей, которые в одно мгновение потеряли своих близких, целые семьи.

— Просто было очень громко. До последнего никто не мог поверить, что произошло, — рассказывает о событиях того дня девушка.

У психолога МЧС Виктории Дмитриевой в тот день был выходной, она занималась домашними делами. Звонок с работы — и всего четыре слова: «Виктория, Шарм-эль-шейх — Санкт-Петербург. И всё, точка. Собирай группу».

Коллеги Дмитриевой сразу же отправились на помощь к людям в Пулково. Родственников пассажиров самолёта потерпевшего крушение в небе над Синаем на автобусах, уже в сопровождении специалистов, доставляли в гостиницу, где был развёрнут оперативный штаб. Виктория с коллегами ещё в пути начинали работу с людьми, которые всего час назад потеряли самых близких.

— С кем-то мы начинаем с чисто информационных вопросов, с кем-то мы говорим о близком — куда он летел, как узнали, что произошло. С кем-то получается сразу начинать говорить. С кем-то вербальный и словесный контакт начинается, с кем-то молчаливое присутствие и поддержка. Очень индивидуальная работа, — отмечает она.

Специалисты сразу же готовили родственников погибших к невероятно тяжёлой процедуре опознания. Объясняли, что их ждёт. Отбирали пробы для анализов ДНК.

Никто не остался без внимания. За время работы удалось помочь сотням людей. В современной истории гражданской авиации России эта трагедия стала самой масштабной. Среди погибших — 217 пассажиров и семь членов экипажа: петербуржцы, жители Ленинградской, Новгородской, Псковской областей, были на борту и граждане Украины и Белорусии. Самой юной жертве — Дарине Громовой —было всего 10 месяцев.

— Я сначала начинаю работать, а потом, когда заканчиваю, я понимаю, насколько был большой масштаб. Была такая некоторая впечатлённость: ого-го, вот она. Вот она, следующая крупная ситуация. В процессе работы как-то не до этого, — вспоминает психолог.

У полковника внутренней службы МЧС Алексея Шупенько от воспоминаний до сих пор наворачиваются слёзы. Ровно четыре года назад он увидел самое большое горе и людскую боль за всё время службы. Стиснув зубы, он работал и делал всё, чтобы помочь людям.

— Не дай бог кому-то оказаться в такой ситуации. Те, кто работал там, непосредственно на месте, — максимальная помощь и поддержка была друг друга. Не смотря на чины и звания — это был единый коллектив, единый кулак, который старался как можно лучше выполнить свою работу. То, что возможно в ситуации. 224 человека уже нет в живых, но все равно надо что-то делать, чтобы как-то облегчить жизнь людей, которые потеряли своих близких, — говорит Шупенько.

Работали тогда сутками, отдыхали по несколько часов или даже минут. Списки погибших, размещение родственников, встреча спецбортов МЧС с телами. Опознание.

А в это время на месте крушения в песках провинции Синай, рядом со специалистами «Центроспаса» и «Лидера» работал и наш журналист Кирилл Поляков. Он как никто другой почувствовал и масштаб трагедии и беспомощность людей. Невозможно представить, что пережили пассажиры самолёта, когда на высоте в десять тысяч метров над землей за секунды их огромный лайнер развалился на части. Игрушки, детские вещи, одежда и документы разбросало по пустыне на 20 квадратных километров.

— Мы коридором шириной в километр в первый день прошли 10 километров по пустыне. Была куртка, обмотал голову курткой, чтобы не получить тепловой удар. Были среди коллег случаи, — рассказал Кирилл Поляков.

Воздух прогревался до пятидесяти градусов, но никто не отказывался от поисков. Извлечение из-под обломков фюзеляжа тел погибших теперь навсегда останется в их памяти.

— От самолёта отлетела хвостовая часть, она упала в километре от фюзеляжа. Мы разбили лагерь именно там, возле основной части самолёта, — говорит Поляков.

Расследованием авиакатастрофы занималась египетская сторона. И после расшифровки «черных ящиков» стало понятно, что на борту лайнера произошёл теракт. Преступники заложили взрывное устройство в багажном отделении в хвостовой части самолета.

Авиакатастрофа унесла жизни и двоих друзей священника Сергия Кубышкина. С первого дня трагедии он молится за упокой всех погибших.

— Жители нашего города повели себя очень достойно. Что меня как священника удивило — в эти дни после катастрофы приходили десятки, сотни людей, которых я впервые в жизни видел в нашем соборе. Они все подавали записки и молились об упокоении усопших, погибших в небе Синая, — отмечает представитель церкви.

По его словам, созданный родственниками погибших благотворительный фонд «Рейс 9268» в пятую годовщину планирует открыть социальный центр, где всех без исключения попавших в беду людей всегда будет встречать психолог. Он поможет жить по-новому, с уважением и светлой памятью к ушедшим близким.

Скоро здесь же откроется и храм, куда за помощью и поддержкой смогут прийти люди, потерявшие в небе над Синаем часть своей жизни.

Спустя четыре года боль утраты утихла, но забыть то утро 31 октября уже не получится никогда.

Напомним, что ранее в память о погибших в авиакатастрофе над Синаем возложили цветы на Румболовой горе.