«Всё время нападения и прочая гадость»: зачем Татьяна Толстая поносит Россию?
Татьяна Толстая — личность довольно одиозная и неоднозначная. Для одних она писатель, публицист, литературный критик (хотя стиль Толстой, мягко говоря, не для всех: кого-то приводит в восторг, а у кого-то вызывает рвотный рефлекс). Для других — звезда «Школы злословия» с фирменной интонацией и колким языком. Для третьих — автор нашумевшего романа «Кысь», в котором будущее России показано без прикрас и надежд на хэппи-энд. А для большинства — мама скандального «дизайнера всея Руси» Артемия Лебедева.
Наследница «красного графа»
Татьяна Толстая родилась весной 1951 года в интеллигентной семье с таким литературно-научным анамнезом, что впору сразу записывать в гении, ну или как минимум в потомственные снобы. Мама — Наталья Лозинская, папа — Никита Толстой, сын знаменитого «красного графа» Алексея Толстого, физик-оптик, профессор и лауреат Сталинской премии.
Вообще генеалогическое древо Татьяны Никитичны напоминает список участников Всероссийского съезда талантов: по отцовской линии дед — Алексей Николаевич Толстой, тот самый, что сочинил и «Аэлиту», и «Гиперболоид инженера Гарина». Его жена — поэтесса Наталия Крандиевская. С материнской стороны — дед Михаил Лозинский, поэт и переводчик, которого цитировали на школьных уроках. Нельзя не упомянуть и о родстве с великим русским писателем Львом Толстым, хоть он и приходится нашей героине кем-то вроде семиюродного прадеда.
Семья Татьяны была многодетной, однако тут в биографию писательницы закралась путаница: по одним данным — в семье росло четверо детей, по другим — аж семеро. Но как минимум трое из них точно достигли определённых вершин: сестра Наталья — писательница и преподаватель шведского, Иван — историк, Михаил — физик. В общем, в этой семье точно скучно не было.
В 7 лет разоблачила «шпионов»
Одно из сильных детских впечатлений Татьяны Толстой связано со «шпионами». Ей было семь, когда произошла встреча, запомнившаяся ей на всю жизнь. Девочку в школе учили быть бдительной — мол, шпионы повсюду, и если кто-то на улице что-то спросит, значит, враг. Это было уже после XX съезда КПСС, но мания подозрений всё ещё была жива.
Однажды весной Таня лепила куличики во дворе, когда мимо неё прошли старик и старуха — едва двигались, ноги опухшие, шаги тяжёлые. Лишь много лет спустя, анализируя ту ситуацию, Толстая догадалась — это были люди, пережившие блокаду: после голода они всегда так опухали.
И старики спрашивают меня: «Деточка, мы к Ботаническому саду правильно идём?» А идут они правильно, этот сад от нас через два дома на набережной прекрасной реки Карповки… И в этот момент я вспоминаю, чему нас учили в школе, и думаю: «Шпионы!» И вот это идеологическое, вдолбленное идёт вперед, я на автомате, испугавшись… отвечаю: «Нет, неправильно, вам в обратную сторону!
Толстая до сих пор помнит, как сгорала от стыда, глядя, как старики разворачиваются и молча уходят — а ведь им просто хотелось посмотреть на цветы в Ботаническом саду. Этот момент врезался наследнице знаменитой фамилии в память на всю жизнь. Сколько бы ни случалось неловкостей потом, такого всепоглощающего, раздавливающего стыда она больше не чувствовала.
Спасибо Господу Богу, что он наказал меня так рано, что он мне голову-то поставил на место! — признавалась потом писательница. По её словам, именно с этого эпизода в её сознании зародилось стойкое неприятие советского строя.
Детство в обносках
По воспоминаниям Толстой, в 60-е годы, когда она была подростком, жизнь была полна «унижений и дефицита»: не хватало элементарных продуктов,
Когда соседка звонила в дверь: «Муку дают на Литераторов!» — няня одевала всех троих детей и спешила во второй двор большого дома. Давали по полкило муки и десятку яиц в руки. Послевоенные очереди были тихие, длинные. Стояли с детьми и внуками, чтобы больше досталось...
А уж о модной одежде большинству граждан оставалось только мечтать:
В 1960-е мне, как молоденькой девушке, хотелось выглядеть красиво. Небрежная одежда и неважная обувь делали меня несчастной. Нам с сестрой иногда шила то, что мы хотели, знакомая портниха — Валентина Петровна. Делала она это неплохо: включала у себя в коммуналке погромче радио, чтобы соседи не услышали машинку и не настучали на неё за нарушение закона.
«Но, несмотря на дефицит продуктов, небрежную моду и «зажимы» — у меня было счастливое детство», — убеждена Татьяна.
Получив аттестат, Толстая подала документы в Ленинградский университет на факультет классической филологии, чтобы изучать литературу, а также латынь и греческий язык. По окончании вуза Татьяна переехала в Москву, где стала работать корректором в издательстве «Наука». Там же она начала писать свои статьи и рецензии, довольно смелые для тех лет: например, она жёстко раскритиковала труд Виктора Петелина, посвященный творчеству её дедушки Алексея Толстого, найдя в нём грубые ошибки. Эта принципиальность стоила Толстой работы: из издательства пришлось уволиться.
Чуть не ослепла и начала писать книги
А тут, как назло, начались проблемы со здоровьем: у Толстой начало резко ухудшаться зрение. Врачи вынесли вердикт — спасёт только скальпель. После операции свет стал для Татьяны буквально невыносим — пришлось долго ходить в повязке и почти ничего не видеть. Дни проходили в полутьме: лежишь или шаркаешь по квартире наощупь. От скуки в голове стали роиться образы и сюжеты — вот тогда-то и закрутилось колесо писательства. Позже эти придуманные в темноте истории превратятся в книги.
Писать прозу Толстая начала в начале 80-х. Первый же рассказ — «На золотом крыльце сидели…» — был опубликован в журнале «Аврора» и стал событием. Полусказка, полудетский монолог — внятной жанровой классификации рассказ не поддавался, но именно это новое, странное звучание и подкупило читателей. Дебют Толстой назвали одним из лучших за год, и с тех пор её начали активно печатать в главных литературных журналах — «Новом мире», «Звезде», «Авроре». Рассказы вроде «Свидание с птицей», «Чистый лист», «Любишь — не любишь» зачитывались до дыр, выпуски с ними расхватывали в библиотеках и даже воровали из почтовых ящиков.
Открыла американцам русскую литературу
За пять лет Толстая написала и опубликовала больше двадцати рассказов. Однако первый же сборник принес ей не только членство в Союзе писателей СССР, но и волну критики. Литературные обозреватели не могли смириться с её плодовитостью и особенно несдержанно поносили за самобытный стиль: мол, её перегруженные деталями тексты невозможно читать. К тому же все её рассказы, как им казалось, писались по одному и тому же шаблону.
А вот читатели Татьяну воспринимали чаще всего положительно и считали её новатором, а необычный стиль объясняли уникальным взглядом на мир. Её привлекали самые неожиданные герои — от инвалидов и маргиналов до гениев, она стремилась показывать в своих рассказах людей, которые не вписываются в привычные рамок. Вскоре её пригласили в российский ПЕН-центр, а в 1990 году заметили и за границей: Толстую пригласили в США, вести курс по русской литературе.
Так состоялся её переезд в Штаты, где писательница не только преподавала, но и писала статьи в популярные издания вроде The New Yorker. При этом успевала регулярно летать в Россию: там она возглавляла редколлегию журнала «Столица» и вела собственную еженедельную рубрику в «Московских новостях». Кроме того, в те же годы вместе с сестрой Натальей она начала работу над произведением «Сёстры». Рассказ вышел в печать в 1998 году и стал очередной литературной сенсацией.
«Герой моего романа «Кысь» — дурак»
Однако самым знаменитым произведением Татьяны Толстой стал, конечно же, скандальный роман-антиутопия «Кысь», который рождался буквально с муках — писательница потратила на него в общей сложности полтора десятка лет.
Позже Толстая признавалась, что роман «Кысь» писался очень долго и с большими перерывами, иногда по четыре года. Причина таких «простоев» крылась в сложности выработки уникального языка персонажей.
Я работаю так: у меня в голове поселяются голоса, персонажи, люди, которые что-то хотят сделать, я слежу за ними и записываю их движения, они что-то хотят сделать вне зависимости от меня, — рассказывала Татьяна Никитична. — Если я хочу заставить их делать что-то, что им не нравится, они отказываются мне подчиняться, и я не могу писать дальше. Фактически моя работа как писателя — это догадаться, что мои персонажи хотят сделать, каким образом роман хочет сам себя написать. Эта работа заняла четырнадцать лет. Я не то чтобы сначала писала рассказы, а потом перешла к роману, он просто очень долго рождался на свет.
Говоря о смысле «Кыси», Толстая отмечала, что это книга — о взаимонепонимании людей, о разнице в культурах и невозможности найти общий язык. По словам писательницы, в работе она вдохновлялась как письмами Ивана Грозного, так и деревенским наречием её няни.
Книга, описывающая мрачное будущее России, буквально взорвала литературную среду. Она быстро стала интеллектуальным бестселлером и вызвала ожесточённые дебаты. Роман тут же назвали современной русской классикой — по нему ставили спектакли, создавались радиопостановки, а сама книга оставалась в центре внимания несколько лет. Вдобавок, читать её стало просто модно. Если кто-то не успел ознакомиться с «Кысь», к нему относились с неким презрением, мол, как можно вести разговор, если ты даже этого не читал? В дальнейшем роман даже был отмечен литературной премией «Триумф».
Автор же рассуждала:
Герой моего романа «Кысь» Бенедикт — дурак, темный, эгоистичный, туповатый, не понимающий «морального закона в груди и звёздного неба над головой». Он рвется к культуре, но прорваться не может — в силу отсутствия душевной тонкости.
Тайны азбуки Буратино
После такого триумфа Толстая начала писать с фантастической скоростью. Она выпустила сразу три новых книги: «День», «Ночь» и «Двое», которые тут же стали бестселлерами и были мгновенно раскуплены, несмотря на общий внушительный тираж в двести тысяч экземпляров. Писательница была на пике популярности: ей присудили премию четырнадцатой московской международной книжной ярмарки в номинации «Проза», а вскоре предложили пост главного редактора в издании «Консерватор».
Эту работу она продолжала успешно совмещать с литературной деятельностью: в те годы были написаны книги «Женский день», «Река», «Не Кысь», «Белые стены», «Река». Поклонники творчества Татьяны Толстой просто зачитывались её произведениями. Особенным событием стал выход книги «Та самая Азбука Буратино», которую Толстая написала в соавторстве со своей племянницей, Ольгой Прохоровой, и посвятила своему знаменитому деду.
Сюжет книги построен на том, что же было в загадочной азбуке, которую папа Карло купил своему беспечному воспитаннику. По задумке Толстой, в таинственной Азбуке на самом деле была подробно описана судьба Буратино, которую тот выпустил из рук, променяв её на билет в театр, и попал в неприятности. Каждая буква в «Азбуке» символизирует отдельную назидательную историю-пророчество, а прочесть её, по мнению авторов, полезно как детям, так и взрослым. Книга так понравилась читателям, что заняла второе место в разделе «Детская литература» в рамках XXIII Московской международной книжной выставки-ярмарки.
Тогда же Толстую включили в числе ста самых влиятельных россиянок по версии журнала «Огонёк». А она тем временем продолжала писать: вскоре вышли новые произведения писательницы: «Невидимая дева», «На малом огне» и «Легкие миры».
Зрители о «Школе злословия»: «Очередная демшиза»
В 2002 году Толстая впервые заявила о себе и как о телеведущей, чем немало удивила аудиторию. Сначала она стала партнёршей Авдотьи Смирновой в шоу «Основной инстинкт», но уже спустя несколько месяцев дуэт начал вести передачу «Школа злословия» на канале «Культура». Правда, спустя какое-то время руководство телеканала решило отказаться от проекта, сославшись на низкие рейтинги, и тогда программа переместилась на НТВ, где стала одним из главных хитов и просуществовала вплоть до 2014 года.
Задачей нашей передачи было снять маски: показать, что человек представляет собой что-то одно в общественном пространстве, а на самом деле он совсем не такой или не совсем такой, — рассказывала уже после закрытия проекта Толстая. — Это работало первые года два. Высокопоставленные люди легко могли прийти к нам в гости и достаточно свободно выразить свою позицию по разным вопросам. Конечно, у нас не могли появиться президент или глава президентской администрации — это из серии, как королева Елизавета не даёт интервью почём зря, — зато у нас бывали руководители партий и всякие министры, налаживались человеческие взаимоотношения и беседы.
За этот период в гостях у ведущих побывали сотни гостей, причём некоторые выпуски получились настолько скандальными, что даже не вышли в эфир. Несмотря на это, в те годы Татьяна Никитична была звездой ТВ: её даже приглашали в жюри проекта «Минута славы», а юмористы делали на неё довольно злые пародии.
Впрочем, нельзя сказать, что все поголовно зрители были в восторге от манер и личности Толстой. Многих она вообще откровенно бесила.
В ток-шоу «Школа злословия» и «Минута славы» я вообще не понял, что она там делает. Телевидение совсем не её сфера, тем более, она не слишком следит за своим внешним видом, а визуальная составляющая очень важна для зрителя. Демшиза очередная, и сынок у неё тупой, — писали рассерженные зрители.
Когда передачу наконец закрыли, Толстая намекнула, что обществу просто не нужны такие интеллектуальные проекты:
Новое начальство НТВ, видимо, решило превратить канал в развлекательный и снизить планку. Им это не нужно, не интересно, не понятно. Да, идет эрозия культуры и эрозия восприимчивых к ней людей. Но их всегда было мало. Впрочем, литература, музыка, живопись никогда не были предметом массового восторга.
Почему Татьяна Толстая обожает морщины и не следит за собой?
Долгие годы Толстую критиковали в интернете за внешность, а точнее, за отсутствие стремления как-то улучшать её. В отличие от своих коллег по телевидению, писательница, прямо скажем, не украшала собой эфир. Многим это казалось странным, тем более что в молодости, по слухам, Татьяна Никитична была достаточно хороша собой.
Сама она не раз признавалась, что стремление к «вечной молодости» ей чуждо и непонятно:
Обожаю морщины. (И другие знаки возраста: вторые подбородки, оплывшие фигуры, грузные туловища, всё вот это щемяще человечное, домашнее, родное.)
При этом Толстая вовсе не является противницей пластики и косметологии, как можно было бы предположить. Более того, в одном из интервью она отметила, что многим женщинам «пластика» даже необходима:
К пластическим операциям я отношусь очень позитивно. К тому же, считаю, что многим нужно их сделать. Недавно еду в метро и вижу женщину, лицо которой требует хирургического вмешательства. Она вся в золоте и мехах, в дорогих сапогах. Сижу и думаю: сколько же ты денег потратила не на то!
Правда, сама литератор в увлечении «пластикой» замечена не была. Однако несколько лет назад она неожиданно удивила всех: в 68 лет сменила причёску и тут же помолодела лет на 20. Фотография Татьяны Толстой в новом образе облетела интернет и собрала сотни восторженных комментариев.
Такая вы обновлённая!!!
Вы очень похорошели, — наперебой писали комментаторы.
Некоторые, впрочем, убеждены, что никакой метаморфозы не произошло: просто писательницу украсили длинные волосы и более женственная оправа очков, а также был выбран удачный ракурс.
Пережила клиническую смерть
В одном из интервью Татьяна Толстая призналась, что верит в жизнь после смерти и даже имеет доказательства её существования. Оказывается, отец пообещал ей после смерти подать оригинальный сигнал, если загробный мир действительно есть. А чтобы не перепутать этот знак ни с чем, они договорились: пусть это будет редкое растение ипекакуана.
А когда папа умер, Татьяна пошла на экскурсию в музей, и что же она там увидела? Ту самую веточку ипекакуану в красивой банке! Никаких доказательств больше не требовалось:
Он привел меня в музей, чтобы исполнить обещание! — уверена она.
Однажды Толстой и самой едва не довелось проверить свою теорию — писательница пережила клиническую смерть во время операции. Вот как она описывала свои ощущения:
От меня отделяется моё же тело, его начинает засасывать в туннель, воронку такую. Боли нет, находиться в таком состоянии отвратительно, но очень интересно. Ты понимаешь, что если согласишься уйти туда, то это все. Потом прибежали врачи, сделали уколы, и тут же этот загробный мир отступил.
Отказалась отдавать сыновей в детский сад
А когда папа умер, Татьяна пошла на экскурсию в музей, и что же она там увидела? Ту самую веточку ипекакуаны в красивой банке! Никаких доказательств больше не требовалось: анка. Сначала молодых людей сблизил общий интерес к родословным, а затем дружба переросла бы в увлечение друг другом. Не затягивая, пара поженилась.
По окончании вуза Андрея, как подающего надежды молодого ученого, направили по распределению в Москву. За ним поехала и коренная ленинградка Татьяна. Впоследствии супруг стал одним из авторов Большой Советской энциклопедии, получил профессорскую должность.
У супругов родились двое сыновей, Артемий и Алексей. Мальчишек воспитывали по особой системе: в детский сад они не ходили, учились дома. Так что к школе оба уже свободно читали и писали.
Встала грудью за «урны и остановки» сына
Сейчас оба молодых человека женаты, успешны и востребованы. Алексей с женой живут в Нью-Йорке, младший сын не только профессиональный фотограф, но и архитектор компьютерных программ. У Татьяны также есть внук Савва.
Ну а Артемия Лебедева знают все — это тот самый скандальный дизайнер, разработавший логотип московского метрополитена и прославившийся неординарными причёсками. К слову, публично Толстая всегда поддерживает сына и оправдывает его многочисленные скандальные выходки.
Например, Лебедева часто обвиняют в неуместном использовании матерной лексики. Вместо того чтобы извиниться за поведение отпрыска, Толстая лишь усмехается:
Вы знаете, я тоже умею ругаться матом, но не буду вам здесь это показывать.
А когда в Перми разгорелся спор вокруг спроектированных Лебедевым остановок и других элементов городской среды, Толстая со свойственным ей снобизмом поддела критиков:
Для таких мелочей, как остановки и урны, тоже нужен вкус и чувство стиля. А то, что остановки не так стоят — не его вина, ведь он делал дизайн, а не то, что его окружает.
«Телеграм начал раздражать»
В последние годы слава Татьяны Толстой несколько померкла. Однако она не унывает и в свои 74 по-прежнему активно творит, пишет, ездит по стране и пробует себя в новых форматах, успевая ещё и высказываться по различным громким поводам.
Особенно значимым стал для Татьяны Толстой 2020 год — тогда она вышла за рамки литературного мира и вместе с Ксенией Буржской запустила YouTube-шоу «Белый шум». Изначально проект назывался «На троих», но вскоре один из ведущих, Александр Тимофеевский, скоропостижно умер. Первый выпуск, трогательно озаглавленный «Шура», посвятили ему.
Памяти Тимофеевского Толстая посвятила и свою книгу 2023 года — «Истребление персиян», сборник культурных диалогов и личных воспоминаний.
Писательница не исчезла из поля зрения и офлайн: весной 2025-го она снова вышла к читателям — на этот раз в московском клубе «Гнездо глухаря», где говорила о литературе, жизни и своих книгах.
Одним из увлечений Татьяны Толстой остаётся активное ведение блогов в интернете. Она много лет публиковала посты на Facebook*, хотя сегодня признаётся, что разочарована в этой соцсети:
В «Фейсбуке»* стало невозможно писать, там просто все озверели. Причем непонятно, что человек на самом деле думает.
Также Толстая с удовольствием делится кулинарными рецептами в ЖЖ. Кстати, кулинария — особенная страсть писательницы: в преддверии Нового года она даже традиционно организует продажу своих рождественских кексов, каждый из которых сопровождается открыткой с её подписью.
Ещё одно увлечение Толстой — блог в Телеграм. Правда, поначалу к этой платформе она отнеслась прохладно:
«Телеграм» завела, но он быстро начал раздражать. Непонятно, какая аудитория, нет качественной обратной связи. Комментарии: «Спасибо, спасибо, вам большое спасибо!» То есть разговаривать невозможно. А потом туда приходит спам. По сорок сообщений об одном и том же — либо покупай биткоин, либо Дума издала какой-то закон, который она не издавала. Палец болит это выкидывать.
Но затем Татьяна Никитична, очевидно, смирилась с особенностями мессенджера и в последнее время достаточно активно ведёт свой Telegram-канал: делится размышлениями, наблюдениями и анонсами мероприятий. Например, недавно она подробно рассказала о своём участии в предстоящем круизе по Волге, делилась мыслями по поводу британских сериалов, а также искала сиделку для тяжелобольного.
Живёт писательница в Москве, в обычной квартире недалеко от метро «Новослободская». Она признаётся, что Петербург для неё остаётся родным городом, но и Москву она тоже любит. Однако изменения, которым подвергается столица в последние десятилетия, писательнице не по душе:
Я обожаю Москву, но скоро от той Москвы, которую я обожаю, ничего не останется. Прекрасные исторические здания идут под снос, крепкие пятиэтажки тоже, а сносить надо уродливые шлакоблочные девятиэтажки, вот уж никакой ценности они собой не представляют.
Загородного дома у Татьяны Никитичны нет, хоть она всю жизнь о нём и мечтала.
В душе я бы хотела иметь дом, утопающий в сирени, где-то в мирной среднерусской полосе, с огородами, полями и садами — мне нравится земля и ощущение от нее, но… Во-первых, это мечты для молодых, а не для тех, у кого болит спина. А во-вторых, все это красиво лишь у меня в мечтах, которые я не собираюсь осуществлять, — констатирует она. — В России сельская жизнь опасна и неприятна, особенно в пригородах — там всё время какие-то нападения и прочая гадость. У нас была дача — и ту продали, потому что никто не хочет подвергаться.
«Белые польта и светлые лица»: как Татьяна Толстая высмеяла убежавших из России
Толстая не остаётся в стороне и от общественно-политических тем. Например, в 2022 году она резко раскритиковала россиян, негативно высказывающихся о событиях в стране из-за рубежа:
Светлые лица, белые польта, горящие сердца. Сначала много постов про то, как не стыдно всем несветлым, небелым и негорящим жить, смеяться, пить/есть, иметь какое-то там свое мнение по какому-то там своему поводу.
Сама же Толстая о переезде на ПМЖ за границу и слышать не хочет: говорит, что за годы жизни в США насмотрелась на обратную сторону рекламной картинки.
Я туда езжу к детям-внукам — мне это приятно и интересно. Очень люблю Нью-Йорк, но и только. Жить бы мне там совершенно не хотелось, - утверждает писательница.
Как бы ни было плохо на Родине, за океаном, по её словам, ещё хуже.
Американская мечта очень незамысловата: ребенок — в колледже, курица — в супе, — объясняет писательница. — У нас эта мечта давно осуществлена. Если это не деревенский спившийся мужик из вымершей деревни, то у всех есть курица в супе, а ребенок в школе — алё, Америка!
*Соцсеть Facebook запрещена в России, она принадлежит корпорации Meta, которая признана в РФ экстремистской.
