«Пашем с утра до вечера за 40 тысяч»: почему учителя бегут из школ?
Петербург страдает от «учительского» голода
За последние два года в Петербурге открылось рекордное число школ. В прошлом году прибавилось 22 школы, а в этом году в эксплуатацию планируется ввести 36 школ, из них 25 новых зданий уже сдано. При условии полной заполняемости всех этих школ количество учеников в северной столице увеличится как минимум на 20 000 человек.
Но тем самым решилась лишь одна из проблем, и теперь крайне остро встала другая: а кто будет учить детей? Российские школы все последние годы страдали от нехватки педагогов, но в последнее время дефицит учителей стал просто катастрофическим. Это признают даже на самом верху: вице-премьер Татьяна Голикова ещё пару лет назад признавала, что в стране не хватает 11 тыс. учителей, и это только по официальным данным. К началу 2023-2024 учебного года спрос увеличился почти вполовину.
Сайты с вакансиями буквально переполнены объявлениями о поиске педагогов. В Петербурге образовался настоящий «учительский» голод: в школы ищут прежде всего преподавателей математики, физики и информатики, также остро не хватает учителей начальной школы.
Даже неспециалисту понятно, что одномоментно найти такое количество квалифицированных специалистов невозможно. Да, какая-то часть учителей перешли из старых школ в новые, но теперь получается, что в старых школах детей учить некому.
— А тем временем молодые специалисты не горят желанием после университета идти работать в школу — это серьезная нагрузка и ответственность. Да и зарплаты не самые высокие, — отметил в беседе с «КП» сопредседатель городского родительского комитета Михаил Богданов.
Зарплата ниже чем в «Пятёрочке»
И это, увы, чистая правда — судя по зарплатам, указанным в объявлениях, продавец в «Пятёрочке» зарабатывает куда больше, чем педагог, особенно начинающий. В среднем по России зарплата учителя составляет 63,6 тыс. рублей, но в большинстве регионов таких денег в глаза не видели. Например, на Северном Кавказе учителя получают около 30 тыс. в месяц, их коллеги из Костромской и Ивановской области — чуть больше, в районе 35 тыс. А на цифру в статистике влияют показатели Москвы, где педагоги действительно зарабатывают весьма прилично — в среднем около 110 тыс в месяц. Хорошие зарплаты и у учителей на Крайнем Севере, но все знают, что и уровень цен там значительно выше.
В северной столице средняя зарплата педагога на бумаге приближается к 80 тысячам, но стоит въехать в Ленинградскую область, как эта цифра сразу резко падает — всего 59 тыс. рублей в среднем получают как педагоги, скажем, Кингисеппа, так и учителя в густонаселённых Мурино и Кудрово, которые фактически давно уже являются частью Петербурга.
Одной из самых острых проблем последних лет стала нехватка молодых учителей. Это подтверждает и официальная статистика Министерства просвещения: в прошлом году почти 60% учителей имели педагогический стаж 20 лет и больше. При этом недавних выпускников педвузов едва набралось 12%.
— Если старшее поколение учителей уже привыкло к своему месту, приработалось, то молодежь оттуда бежит в частные школы, в репетиторство и даже в другие профессии, В основном из-за больших нагрузок, бесполезной бумажной работы и низкой зарплаты — за мои семь лет работы она, можно сказать, вообще не поднялась. А все, что нам прибавляли, попросту съедала инфляция, — откровенно призналась «КП» бывшая преподавательница английского языка петербургской школы № 358 Анастасия Тюрикова.
«После практики твёрдо решила: в школу ни ногой»
Ситуация странная: казалось бы, каждый год педвузы выпускают тысячи молодых квалифицированных учителей, которых так ждут в школах. Однако эти молодые специалисты совершенно не горят желанием учить детей — многие «перегорают» уже во время педпрактики, разочаровываются в своей профессии и после выпуска идут куда угодно, но не к партам и доскам.
Одна из пермских студенток честно рассказала изданию 59.RU, почему молодые учителя бегут из школ, как от огня.
— Полгода назад я сама прошла практику в обычной пермской школе с обычными пермскими детьми, и если до этого мысль о преподавании ещё закрадывалась ко мне в голову, то после я твёрдо решила: в школу ни ногой, — заявила девушка.
По словам студентки, полтора месяца практики запомнились ей как сплошной кошмар, хотя в школу она пришла даже с некоторым энтузиазмом.
— Итак, первый день. Оделась я «прилично», как нас и просили в вузе, и пришла на урок. Тут меня в первый раз, не считая оператора банка, назвали по имени-отчеству и поставили перед почти тридцатью пятиклашками — абсолютно разными любопытными ребятами, которым было интересно меня узнать и «прощупать». В этот же день учитель мне рассказал, какие темы я буду преподавать, какие особенности есть у этого класса и вообще что это за дети. А еще я узнала, что потренируюсь в проверке тетрадей — тоже хорошо, — вспоминает несостоявшийся педагог.
По словам пермячки, дети оказались единственными, кто её не разочаровал. Она даже выступила в защиту юного поколения перед теми, кто его постоянно критикует:
— Очень часто я слышу: «Дети какие-то неправильные пошли», «А вот раньше дети были не такие», «Молодые учителя не идут в школу, потому что дети ненормальные сейчас». Дети-то как раз нормальные, заинтересованные, умные — дети как дети. А вот к школе претензий у меня возникло много.
Первым, от чего пришла в шок молодая практикантка, были как раз-таки педагоги:
— Нервные, уставшие учителя, которые могут и накричать на детей. Причем даже без повода — ребенок может просто долго думать у доски, но ведь мы все разные и думаем с разной скоростью.
Ей показалось неправильным, что коллеги предпочитают спрашивать на уроке в основном отличников и хорошистов: «Остальные тихо сидят и, как говорится, не отсвечивают».
— Получается, заранее создается какое-то предубеждение о ребенке, мол, троечник — и что с него взять? — возмущается студентка.
Сама она старалась уделять внимание каждому ученику:
— Может показаться, что троечники специально не тянут руки, хотят отмолчаться, но у меня хотели ответить все. Возможно, так происходило только потому, что я была новым человеком и детям хотелось меня узнать, но у доски даже троечники старались, вспоминали правила и действительно их учили.
Ещё одним неприятным моментом стали для студентки постоянные придирки более опытных коллег к внешнему виду школьников. Например, однажды учительницы строго отчитала мальчика за то, что он пришёл на уроки не в чисто белой рубашке, а с едва заметным принтом в виде динозавриков.
— Ещё был случай, когда девочка пришла на урок в черной кофте с надписью Harry Potter. Учитель очень грубо сказал, что на ней какая-то «страшная тужурка», и сильно накричал на весь класс — чтобы даже не думали повторять за девочкой, — рассказывает практикантка.
По мнению девушки, ни рубашка с динозавриками, ни кофта с надписью учебному процессу не мешают и на успеваемость не влияют. Возможно, одежда не соответствовала деловому стилю, но об этом ребенку можно было спокойно сказать наедине, а не устраивать разборки в классе, убеждена автор.
— Дети от этого слушаться лучше не станут — скорее, будут делать что-то назло, — считает студентка.
Но что по-настоящему испугало будущего педагога, так это нагрузка на работе, а ведь она ещё не успела прочувствовать всей её «прелести». По словам практикантки, большинство людей совершенно не представляют, как тяжело приходится педагогам.
— Многие думают, что рабочий день учителя — с 08:00 до 14:00—15:00, провёл уроки и свободен. Но к каждому занятию нужно готовиться. Мы, как студенты, писали конспекты для каждого урока, и на это уходило немало времени — часа два на один конспект, а то и больше. Вряд ли этим же занимаются учителя, но подготовку к урокам никто не отменял — нужно построить план и найти задания.
К тому же, говорит молодой учитель, большинство преподавателей в России берут больше одной ставки, зачастую — две, а это уже 36 часов в неделю, да ещё и классное руководство. Получается, что каждый день надо готовиться к 6—7 занятиям. Плюс проверка тетрадей и самостоятельных работ.
— Так что учительский рабочий день начинается в восемь утра и заканчивается поздно вечером — в семь-восемь часов, — заключает девушка.
Можно, конечно, не взваливать на себя такую «конскую» нагрузку, но тогда в конце месяца получишь не зарплату, а слёзы, объясняет студентка:
— Например, одногруппница, работавшая в школе, рассказала, что за 16 часов в неделю получала 9 тысяч рублей в месяц (из-за этого и уволилась). Другая, решившая пойти в школу ради опыта работы, за ставку и классное руководство будет получать 22 тысячи в месяц.
«Это просто невыносимо»
Конечно, какая-то часть выпускников педуниверситетов всё же идёт в школы. Но отработав год-два, бегут, что называется, «роняя тапки». Почему молодые педагоги, даже горящие своим делом, не задерживаются в школах? На этот вопрос попыталась подробно ответить учительница английского из Волгограда, которая ушла в летний отпуск с последующим увольнением и твёрдым намерением никогда не возвращаться в класс. Перед этим Дарья успела поработать и в техникуме, и в школе — ни тот, ни другой опыт её не впечатлил.
Как и предыдущей героине, сами ученики — что в техникуме, что в школе — особых неприятностей Дарье не доставляли. Из техникума она решила уйти из-за совершенно безумной нагрузки.
— Норма в год — 700 часов. У меня же было почти 1300, к тому же на меня повесили полностью все заочное отделение. Это очень большая нагрузка при условии, что мне еще и на работу надо было добираться 1,5 часа, — говорит молодой педагог.
Когда Дарья подала заявление об увольнении, руководство учебного заведения назвало её предательницей. Девушку это очень ранило: «Мне тяжело далось это решение, но работать столько часов… я понимала, что выгорела до конца».
Придя в школу, волгоградка быстро легко нашла общий язык с детьми и думала, что наконец нашла работу мечты:
— Я вела уроки в основном у малышей до 6-го класса. Я любила с ними работать, а им нравилась я. Они всегда радовались и бежали обниматься, когда наступало время моего урока.
Даша признаётся — возможно, была недостаточно строга к ученикам:
— Я не ругалась на ребят, не позволяла ругаться им, не поддерживала травлю. Мне было неважно, какие оценки получает ребенок — если он старается, я буду его хвалить. Старалась никого не обидеть.
Но постепенно розовые очки с молодого педагога спадали — в частности, она столкнулась с резким негативом от родителей. Те были недовольны постоянными заменами на непрофильных педагогов. Например, когда Дарья болела, её уроки проводили учителя начальных классов или музыки.
— Я присылала им материал, но проблема в том, что английский не тот предмет, где можно просто прочитать и выучить. Нужно объяснение. Естественно, коллеги не могли этого дать, — признаёт учитель.
Однако вины самой преподавательницы в этом не было — просто в её школе, как и в других, катастрофически не хватает педагогов. Дарье и самой приходилось вести рисование и даже русский язык. Недовольство родителей она прекрасно понимает и где-то даже разделяет, но проблема в том, что все шишки доставались именно ей.
— На собраниях было неприятно выслушивать жалобы на тему «А почему у вас такое неравное разделение на две группы?», то есть почему в группе по английскому оказывается так много человек — иногда весь класс, иногда 25 учеников при норме в 10—15, — говорит Дарья. — Родители пытались высказать эти претензии мне. Я согласна, но ничего не могу с этим поделать, поэтому приходилось молча слушать.
Именно из-за хронической нехватки учителей у школьников снижается успеваемость, говорит педагог.
— В группе 30 человек. Я не могу на уроке за 40 минут поработать с каждым. Поэтому стараюсь работать со всеми одновременно. Естественно, индивидуальная работа должна быть, но на каждом уроке провести ее со всеми невозможно, — сетует волгоградка. — При этом ребята не выполняют домашнюю работу или делают ее с репетитором. Точнее, чаще всего получается так, что он делает ее за них. У детей нет прогресса, а вопросы ко мне. Но я ничего не могу поделать в этой ситуации. Естественно, родители это списывают на мой возраст — их право. Я не согласна, но спорить не буду.
В довершение ко всему, руководство школы активно нагружало Дарью и её коллег кучей дополнительных занятий — например, вести социальные сети, готовить детей к конкурсам, заниматься школьным сайтом.
По мнению педагога, всем этим должны заниматься отдельные специалисты, однако директор школы предпочитал «напрячь всех по чуть-чуть, чтобы не нужно было доплачивать».
Дарья такой подход находит как минимум странным:
— Я, преподаватель по английскому, участвую в конкурсе по краеведению! При этом говорили: если ребенок не инициативен, сделайте всё за него, пусть просто на сцене постоит, рот пооткрывает. Я понимаю — престиж. По факту же это смешно — откровенное вливание времени и ресурсов в никуда.
Но даже при такой загрузке зарплата у молодого специалиста была смешная: даже с учётом замен и классного руководства она ни разу не получила больше 19 тыс. рублей. «Под Новый год выдавали премию — чуть больше двух тысяч рублей», — смеётся учительница. В техникуме, по её словам, тоже платили не слишком много, но всё же иной раз удавалось заработать целых 30 тысяч.
Когда девушка решила проявить характер и отказаться от выполнения дополнительных задач, её отношения с начальством тут же испортилось:
— Оказалось, что тот, кто хочет работать столько, сколько положено по трудовому договору, как бы «нам не друг». Отношения с директором с самого начала тоже были не слишком теплые. К тому же в техникуме мне помогали как-то влиться в работу. В школе же нереально было к кому-то обратиться, никто не был готов помочь. Ни у кого не было ни времени, ни желания что-то объяснять — разбирайся во всем сама.
В итоге Дарья решила поберечь свои нервы и написала заявление об увольнении. Девушка честно говорит — с удовольствием работала бы и дальше, но не за такие копейки.
— Я не считаю, что сделала неправильный выбор профессии, но не готова вкладывать так много времени и сил, — признаётся она. — В начале работы меня не пугал такой труд, было даже интересно, несмотря на количество обязанностей. Да, в техникуме за дополнительные часы платили столько, сколько должны, но и оно того не стоило. Это просто невыносимо.
После того как школа выжала из молодого специалиста все соки, она категорически не желает больше быть учителем, несмотря на определённые плюсы этой профессии — например, большой летний отпуск и выход на пенсию по выслуге лет.
— Всё, что говорила моя бывшая классная руководительница, когда отговаривала идти работать в школу, оказалось правдой, — подводит итог измученный педагог. — Работа действительно неблагодарная и низкооплачиваемая, в которой присутствует еще и постоянное моральное давление. Единственные, к кому у меня не было претензий, — дети.
Учитель перестал быть человеком
О проблемах, назревших в современной системе образования, действительно лучше всех знают опытные педагоги, отработавшие в школах не один десяток лет. Многие из них в приватных беседах всеми способами отговаривают молодёжь от выбора этой профессии, поскольку по себе знают, что это за адский труд и как низко он ценится обществом.
По мнению краснодарского педагога Инны Деньщиковой, которая всю жизнь посвятила школе, а теперь занимается репетиторством, ситуация начала меняться в отрицательную сторону сразу после разрушения Советского Союза
— Все помнят фразу Андрея Фурсенко, когда он был министром образования, что нам нужны не творцы, а потребители. Потребителей вырастили, они пошли за зарплатами, которые дают им возможности больше потреблять, чем учителям. И у нас нет идеологии, при которой образование значимо, — подчеркнула Деньщикова в беседе с «ИА Красная Весна».
Педагог не скрывает: даже если у каких-то преподавателей есть желание сеять среди детей «разумное, доброе, вечное», оно сгорает за год. «Уходят и молодые специалисты, и опытные», — признаёт Инна Деньщикова.
— Учитель перестал быть человеком, — вздыхает педагог. — Это просто индивид, из которого выжимают все соки.
Она встала на защиту коллег, которых страдают от непосильных нагрузок помимо основной работы:
— Сбор бумажек, регистрация на всевозможных электронных площадках, поездки детей на мероприятия, придуманные для отчетности, а не для воспитания… Все, что угодно.
Кроме того, напомнила Деньщикова, учителей не только «обложили со всех сторон» обязанностями, но ещё и сделали козлами отпущения абсолютно за всё:
— Ребенок ногу подвернул в школе — учитель будет виноват. Учитель отвернулся на доске написать, а в это время ученик ткнул другого в глаз карандашом — учитель сядет, потому что отвернулся. Учитель вечно что-то должен, а зарплаты мало на что хватает. Вот и пошли в бизнес, как рекомендовали.
Чиновники придумали, как вернуть учителей в школы
Государство, к слову, тоже обеспокоено проблемой нехватки учителей. Вот только причину этой нехватки, кажется, ищут не там где надо. Буквально минувшим летом глава Рособрнадзора Анзор Музаев заявил в беседе с «РИА Новости», что учителей, ушедших в репетиторство, нужно вернуть в школы.
— Мне не нравится, что такое бурное развитие (репетиторства) идёт, оно не может не пугать. Понятно, что репетитор — это учитель, ушедший из школы. Надо сделать все, чтобы его обратно вернуть в школу, — заявил Музаев.
При этом по мнению Анзора Ахмедовича, главная проблема заключается в отсутствии единой линейки учебников и единых образовательных программ. Но ведь в последние годы как раз-таки в этом плане всё развивается неплохо, а министр просвещения Сергей Кравцов заверил, что до конца 2025 года по всем предметам будут подготовлены единые учебники.
Проблема не в учебниках?
Однако позволит ли это вернуть педагогов в школы? По мнению известного блогера и одновременно репетитора по обществознанию из Перми Ольги Нуоры, учителя уходят в частные репетиторы не только и не столько из-за учебников, а прежде всего из-за унизительно низкой зарплаты.
— Главная проблема десятилетиями обсуждается, но не сдвигается с мертвой точки: это низкая заработная плата учителей общеобразовательных школ. Чтобы получать среднюю заработную плату по региону, учитель должен работать на 1,5 — 2,5 ставки — 30 — 40 часов вместо положенных 18, взять классное руководство (а иногда и не одно) и еще какую-нибудь дополнительную должность по типу «администратор электронного журнала», которая оплачивается в размере от 2000 до 10000 рублей в зависимости от региона, а времени отнимает очень много. В итоге, чтобы получать условные 40000 — 50000 рублей, учитель вынужден упахиваться на работе с утра до вечера, — резюмирует педагог.
В таких условиях, говорит Ольга Нуора, естественно, снижается и качество работы самого учителя: одно дело провести 4 урока в день, а другое — 8. Ведь даже после 5 уроков в классах по 30 человек у учителя «начинает заплетаться язык», признаётся учитель, не говоря уже о 8 уроке, который ведешь лишь бы довести.
Но даже при такой нагрузке зарплата учителя не покрывает элементарных расходов, поэтому большинство преподавателей начинают подрабатывать репетиторством. А это совсем другие деньги, другая нагрузка и, что немаловажно, совершенно иное отношение к самому педагогу и его труду.
Если учитель хороший, то к нему благодаря сарафанному радио мгновенно выстраивается очередь на год вперёд, добавляет Ольга Нуора. И разумеется, подсчитав свои доходы от частных уроков и взвесив все плюсы и минусы, большая часть педагогов принимает решение уволиться из школы и работать только репетитором. И не потому, что он меркантильный — просто педагогам, как и всем остальным, тоже нужно платить ипотеку, кормить детей и лечить зубы.
