В Петербурге открыли мемориальную доску легендарному учёному Валентину Ковальчуку

В Петербургском институте истории РАН сегодня открыта мемориальная доска, посвящённая Валентину Ковальчуку — профессору, доктору исторических наук. Именно в этом здании учёный проработал более 50 лет. Его вклад в изучение блокады и битвы за Ленинград — был поистине выдающимся.

— Как настоящий историк, профессионал Валентин Михайлович говорил, что основа истории — это факт. В своё время ему удалось убедительно доказать, что количество жертв блокады, озвучиваемое в ту пору, официально едва ли не на треть меньше реальной цифры, — заявил председатель российского исторического общества Сергей Нарышкин.

Восстановление исторической справедливости — это то, чем всю жизнь занимался учёный Валентин Ковальчук. Этому он посвятил все свои труды. Главный из которых — о самом драматическом периоде истории родного города.

«Оборона Ленинграда, она не была похожа на оборону других городов, была построена уникальная, не имеющая аналогов в мировой истории ладожская дорога жизни. Если бы не было этой ладожской дороги жизни, никакой обороны Ленинграда бы не было!», — считал профессор, доктор исторических наук Валентин Ковальчук.

Сейчас в это трудно поверить, но до середины 60-х годов тема блокады почти не поднималась в отечественной исторической науке. Она была табуирована партийной верхушкой, не желающей вспоминать о страданиях, что выпали на долю жителей города.

Музей обороны и блокады Ленинграда в Соляном переулке начали создавать в 1943-м, когда город ещё стягивало кольцо вражеской осады. Здесь собирали оружие — наше и трофейное, а также дневники, письма и вещи ленинградцев. Большую часть коллекции уничтожили в конце 40-х годов — после так называемого «Ленинградского дела». Музей тоже попал под репрессии. Из 36,5 тыс. экспонатов осталось всего несколько десятков. Память о блокадных событиях стали предавать забвению.

Возродили экспозицию, посвящённую подвигу ленинградцев, только в 89-м году. Но первые попытки восстановить историческую справедливость сделали в начале 60-х Валентин Ковальчук и его коллеги.

В Ленинградском отделении института истории историк возглавил группу исследователей, занимавшихся анализом боевых действий под Ленинградом в годы Великой Отечественной войны. Ради этого полковник Ковальчук прервал блестящую военную карьеру и ушёл с должности завкафедрой в Военно-Морской академии. Он стал простым младшим научным сотрудником, здорово потерял в зарплате, лишился военных привилегий. Зато целиком погрузился в любимую историческую науку. Кроме военных действий, предметом изучения стала и «запретная» блокадная тема.

— Власть боролась с блокадой, потому что блокада была показателем некой самостийности. Ну, как бы сам город жил, её роль там Сталина или роль центра, она была ослаблена. То есть фон был очень, про блокаду — нет. Потом всё было засекречено абсолютно. И трудно представить, почему папа этим занялся, — вспоминает президент НИЦ «Курчатовский институт» Михаил Ковальчук.

Официальные послевоенные данные — от голода, болезней и бомбёжек в Ленинграде погибли 632 253 человека. Цензура жёстко пресекала любые попытки оспаривать это. Переломить ситуацию решился только Валентин Ковальчук. Месяцы трудов в закрытых архивах, обработка городских учётных данных и, как итог — научная статья в журнале «Вопросы истории».

— Валентин Михайлович посмотрел другие источники. Они взяли документы треста «похоронное дело», они взяли документы по эвакуации, по призыву, мобилизации в армии. И у них получилось, что таких жертв было, наверное, не менее 800 тыс. человек, — вспоминает ведущий научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН Александр Чистиков.

Публикацию партийные идеологи разгромили — после многочисленных жалоб ответственного за снабжение войск Ленинградского фронта и населения города Дмитрия Павлова. Он обвинил автора статьи в «идеологической диверсии».

— Павлов во время войны ведал продовольственным снабжением в Питере. Была цифра, и он возмутился, что так прекрасно кормили и так хорошо всё было, что не могло столько умереть. И он написал письмо в ЦИК — что это такое. Цифру запретили. В общем, началась определённая травля. Это был такой очень тяжёлый период на самом деле, — рассказывает Михаил Ковальчук.

Другой темой, которой историк посвятил более 20 лет, стали коммуникации осаждённого города. Валентин Ковальчук смог найти неизвестные данные о снабжении защитников Ленинграда и гражданского населения.

О «Дороге жизни» тогда, в 60-е, ещё помнили. Но совсем не знали о воздушном мосте, налаженном между Ленинградом и Большой землёй. О линии электропередачи с Волховской ГЭС — она питала током ленинградские предприятия и жилые дома. О ледовой железной дороге, проложенной военными строителями и мобилизованными горожанами. О трубопроводе, построенном через озеро всего за месяц. Топливо, отправленное по нему, шло на боевые корабли, подводные лодки и в городские котельные. Не знал никто и о подвиге связистов, ценой невероятных усилий и потерь протянувших телефонный кабель по дну Ладоги.

Именно Валентин Михайлович первым поведал ещё об одной, менее известной ледовой трассе — Дороге Победы.

«Шлиссельбургская трасса, она сыграла свою очень большую роль, потому что по ней в 1943 году железнодорожники октябрьской железной дорогой перевезли в Ленинград примерно чуть меньше 4,5 млн тонн различных грузов. Это в три раза больше, чем по Ладоге было перевезено», — приводил данные профессор Валентин Ковальчук.

«Основа истории — факты. И каждый из них должен быть перепроверен. Только так делается настоящая историческая наука» — главный принцип, которого всегда придерживался Валентин Михайлович.

— Валентин Михайлович увлёкся, чтобы это показать, чтобы это изучить, чтобы люди все знали, как это делалось, — рассказывал академик РАН, доктор исторических наук Юрий Поляков.

Своими трудами Валентин Ковальчук снискал уважение не только в среде историков. Вот как о нём отзывался писатель Даниил Гранин, автор «Блокадной книги», одного из главных трудов о ленинградской трагедии.

— Валентин Михайлович Ковальчук — порядочный человек. Это, конечно, подвиг — остаться порядочным человеком, пребывать в этом качестве. Это превосходное, понимаете, определяющее в жизни человека, — считал Гранин.

Выдающийся учёный, патриот, ленинградец. Исследователь, вернувший нам правду об обороне и блокаде Ленинграда, не ретушированную и не приглаженную в угоду времени и политической конъюнктуре. Главной задачей своей жизни сделавший восстановление исторической памяти о тех, кто в страшные военные годы пожертвовал собой, но не сдался и не отступил.