Скандал в благородном семействе: что не поделило руководство петербургского ВООПИК?
Полмиллиона петербуржцев в ВООПИК
Уничтожение исторических памятников в центре Петербурга происходило на протяжении всей истории СССР, но только в 1980-е это привлекло внимание общественности — когда интенсивность сносов резко возросла. К 1989 году ленинградское отделение ВООПИиК насчитывало свыше 500 тыс. человек — то есть буквально каждый второй состоял в этой градозащитной организации. А всего по стране количество участников превышало 10 млн человек.
После перестройки влиятельность организации поуменьшилась, но осталось важное право: согласовывать градостроительные проекты городов и населённых пунктов, где есть памятники истории и культуры, а также проекты, затрагивающие интересы памятников или их зон охраны. Если предметно: их усилиями уникальные галереи Конюшенного ведомства начала 1800-х годов постройки, Лопухинский сад и дом Шагина конца XVIII столетия не были разрушены в угоду бизнесменам-отельерам. В 2020-м суд встал на сторону ВООПИК в споре с Комитетом по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры (КГИОП), который отказываться включить здание медсанчасти на Одоевского 1957 года возведения в реестр объектов культурного наследия.
Вдруг в СМИ начали появляться сообщения о ВООПИК, не связанные ни с историей, ни с культурой, ни с памятниками: вначале, ещё в феврале, — комментарий внештатного замглавы петербургского отделения Александра Кононова, что-то о «семибоярщине». А в апреле вышло интервью штатного заместителя председателя организации Антона Иванова, объявившего о попытке бунта в организации, который мог привести к появлению в Северной столице организации, занимающейся «не созидательной практической работой, а лишь провокациями, митингами, политическим самопиаром». Кононов через паблик ВООПИКа «ВКонтакте» заявлял, что Иванов уволен и теперь блокирует работу офиса. Что же не поделили бывшие соратники?
«Никакого участия»
Могло показаться, что всё началось с поправок к действующему с 2009 года Закону Санкт-Петербурга 820-7, так хорошо знакомого и ВООПИК, и другим градозащитникам. В нём есть понятие «исторические здания». Оно относится к домам разных периодов: в центральных районах это построенные до 1917 года объекты, в остальных районах — до 1957 года. Изменения, анонсированные в этом году, уточнили параметры ценности не подлежащих сносу зданий. А именно — власти хотели бы перейти к понятию «ценная средовая застройка» вместо определения историчности исключительно по году постройки.
Но, как выяснилось, это не имеет отношения к ситуации. По словам Александра Кононова, разногласия, из-за которых его внимание переключилось с защиты памятников на защиту собственного места в организации, появились по ряду причин. Формально их можно было бы собрать под общим понятием «отчуждение Антона Иванова». Оно выразилось, в частности, в тотальном отказе от участия в собраниях Совета — дескать, не удалось получить никаких отчётов от ответственного за это человека. Безучастность была сопровождена интересным комментарием Иванова, который он направил в письме.
— В январе [Антон Иванов] написал нам письмо, что он не видит в создавшейся ситуации возможности участвовать в работе президиума. На Конференцию когда его приглашали, чтобы он какую-то точку зрения озвучил, тоже он не пришёл, — рассказал Кононов.
Дошло до смешных, прямо детских методов конфронтации: блокировки работы официального портала организации и пропусков в офис ВООПИК на Литейном.
— Он [Антон Иванов] отключил просто всем членам президиума, у кого они были, электронные пропуска в офис, видимо, считая, что это остроумный способ решения всех этих вопросов. Он с комиссией по передаче дел, которая создана Конференцией, не сотрудничает, документов никаких не отдаёт, и продолжает считать себя штатным заместителем в этом отношении. Плюс ещё продолжает контролировать работу сайта — тоже, в общем, не допуская появления там какой-то информации обо всех произошедших изменениях, — сказал Александр Кононов.
Основываясь на этом, 21 февраля историк вместе с другими представителями организации собрал внеочередную Конференцию. Иванову там припомнили даже непринятие новых членов в ВООПИК осенью 2021 года — и «исключили».
О «блокировке» и взносах от новых членов
В офисе у Сада Дружбы тем временем работа кипела и кипит сейчас. Время штатного зампредседателя ВООПИК расписано по часам, за одной выходящей из просторного кабинета с четырёхметровыми потолками делегацией следует другая. Туда-сюда снуёт секретарь. На местах — выполняющие бумажную работу сотрудники, а также занятые в ряде проектов, которые ведёт Антон Иванов, участники организации.
— Здесь большой коллектив, ежедневно мы работаем, куча вопросов. И если вы на наш сайт зайдёте — там, собственно, вся деятельность, вся работа, все проекты, которые я и моя команда вели, мы их продолжаем вести. И никто здесь ни с кем не расходился, — кратко прокомментировал Антон Евгеньевич «раскол» в Обществе.
На вопросы о «недошедших» до Центрального совета заявок от желающих стать членом ВООПИК и блокировкой пропусков в офис последовал единый ответ: всем желающим пути открыты, кто хотел — вошёл. В обоих случаях могли помешать лишь бюрократические моменты.
— Пропуска с 1 января всегда у нас блокируются, затем выдаются новые. У Марголиса не было пропуска, он здесь ни разу не был. Кононову несколько раз писали о том, чтобы предоставить список для прохода людей — он этого не сделал, — заявил заместитель председателя.
О нелегитимных собраниях
Вопрос, тревожащий сейчас одну из расколовшихся половин ВООПИК едва ли не сильнее, чем снос исторических зданий, лежит, как заявил Иванов, в юридической плоскости.
— Они попытались провести внеочередную Конференцию, переизбрать меня как штатного заместителя. Сама попытка проведения этой внеочередной Конференции получила чёткую юридическую оценку Центрального совета ВООПИК и признана незаконной, не соответствующей уставу. Это раз. Дальше они попытались это решение зарегистрировать в министерстве юстиции, на что получили отказ — также в связи с недостоверными сведениями, которые были представлены. Всё. Для меня вопроса не существует, — подчеркнул градозащитник. — Я не принимаю участие в незаконных сборищах — зачем принимать в них участие и легитимизировать таким образом? Поэтому в таких сборищах я участвовать не буду. А во всех остальных заседаниях, советах — вот у нас недавно проходило собрание членов совета — абсолютно принимаю участие, члены Совета приняли обращение в Центральный совет по этой ситуации тоже.
И, по словам Иванова, документ из Минюста есть у Кононова на руках. Но он его не обнародовал.
— Странно, что он об этом не говорит, что отказ получил. Их даже предостерегали от проведения таких шагов, которые могут расколоть общество, нанести вред репутации ВООПИК вообще в целом. Даже наш разговор с вами — он не по сути нашей деятельности, которая касается памятников, а о каких-то внутренних разборках, которых в принципе не должно быть. А если что-то и случается, то это должно решаться внутри, по-товарищески, путём нахождения компромиссов. И то, что они сделали так, что это всё вылезло наружу, честно говоря, это ужасно, — говорит зампредседателя ВООПИК.
Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры — это общественная работа, где нет никаких санкций. Да и как их применять к людям, которые и так добровольно соглашаются что-то делать, вопрошает Иванов.
— Я уже 18 лет фактически руководитель общества охраны памятников в Петербурге, и начинал ещё в 2004 году или в 2005-м. Ещё не было никого [из ныне действующих членов совета]. И у меня всегда позиция была очень простая: если хотите работать, что-то делать, я всегда помогу, всегда. И не только советом, но и найдём какие-то деньги на решение, реализацию проектов, задач. Поможем обращениями, письмами, административно, ещё как-то. Всем поможем. Но не вторгайтесь в те зоны, в ту зону работы, которую ведут другие люди. Иными словами — не надо мешать другим. Работайте в своём направлении. Так же всё и складывалось, и работало — с 2012 года, как они появились. Чего сейчас захотели порулить какими-то проектами, отношения к которым не имеют? «Центр Пиотровского», музей, который они открыли? Тот же «Открытый город»? Ну не надо так. Там придумано другими, реализуется другими людьми — и будет делаться теми, кто это придумал. Поэтому занимайтесь своими делами, — подчеркнул замглавы петербургского отделения ВООПИК.
Протесты против всего на свете
ВООПИК — это хорошая общественная организация, но, как это бывает, когда много всего хорошего… Получается не очень. Такое мнение 78.ru выразила глава фонда «Национальное культурное наследие», а в прошлом — глава Северо-Западной дирекции по строительству, реконструкции и реставрации Министерства культуры РФ Наталья Волынская.
— В Петербурге это движение, на мой взгляд, давно превратилось в небольшое количество людей, которые пользуются правом протестовать против всего на свете, протестуют горячо, от пикетов одиночных до скандалов на совете по культурному наследию. На мой взгляд, не гнушаются ничем. Я имею и собственный опыт общения и с ВООПИК, и с господином Кононовым. Достаточно неприятный опыт общения, — подчеркнула она.
В бытность работы в СЗД Волынская занималась строительством на Звенигородской улице нового здания Академического Малого драматического театра — Театра Европы. Здание новое, но оно включало в себя историческое строение, которое объектом культурного наследия не являлось. И тем не менее оно составляло, как и многие дома в Петербурге, уникальную городскую среду. Проект предусматривал капремонт этого здания с усилением конструкции — это всем известные технологии. Только прошло уже более пяти лет, и лишь в декабре 2021-го нашёлся подрядчик, который, вроде бы, готов довести объект до конца. Продолжительное время нельзя было приступить к ремонту здания — потому что «только ВООПИК знает, как надо».
— С точки зрения градозащитников всё неправильно, нужно заново переделывать, сделать весь проект, заново пересчитать нагрузки, заново посчитать все фундаменты. И сделать это могут исключительно специалисты, которых нам предложит господин Кононов, — пояснила собеседница.
Работы оказались заблокированы: пошли одиночные пикеты, огромное количество писем в органы государственной власти, вспоминает экс-глава СЗД. Закрутились жернова мельницы общественного мнения.
— Надо же понимать, что это такая, достаточно политизированная вещь. В какой-то момент на призывы о помощи господина Кононова, естественно, откликнулись депутаты, проводили бесконечные совещания, общаться было довольно сложно, потому что люди, грубо говоря, вообще были не в материале. То есть не понимали, что это за здание. Почему-то там участвовали, если по персоналиям, Борис Вишневский и Оксана Дмитриева, — сообщила Наталья Волынская.
Так что позиция «руки прочь от объектов культурного наследия, от памятников Петербурга», конечно, похвальная. Но, как говорится, критикуете — предлагайте.
— Если вас не устраивает то, что делает министерство культуры, частные инвесторы, государство, ну так вы предложите что-то. Никто ничего не предлагает, говорят: делать нельзя — и всё. И потом приходит господин Кононов и говорит: «Ну я знаю, как с этим справиться, я знаю». То есть вся эта градозащитная история в Петербурге превратилась вот в такое вот по сути монополизированное ВООПИКом, очень ёмкое с точки зрения коррупции действо. Никакой градозащиты там нет. Градозащитник, настоящий градозащитник, должен помогать и искать пути выхода.
