Актёр Джеймс Нортон — о драме «Один на один», детской любви, русских актёрах и смерти
Воспоминания о Болконском
Высокий светловолосый англичанин с голубыми глазами уже давно известен русскому зрителю — несколько лет назад он примерил на себя роль Андрея Болконского в британском мини-сериале «Война и мир» с участием Джиллиан Андерсон. Тогда же он в первый, а потом и второй раз посетил Петербург — часть сцен снимались на Дворцовой площади, в Успенском соборе, Юсуповском дворце и других дворцах Северной столицы.
— Я люблю Санкт-Петербург, — признался Джеймс Нортон в интервью 78.ru. — Правда, в последний раз я был тут летом, в июне. Но мы также снимали в январе, так что я уже переживал здесь холода. Мне очень понравилось работать здесь. Особенно потому, что мы снимали такую книгу, такую великую историю — «Войну и мир». Так что у меня волшебные воспоминания о Петербурге, через взгляд Андрея Болконского.
Работа над столько серьёзной ролью семь лет назад немало повлияла на Джеймса как на актёра — в этом он сам признался нам в беседе:
— Каждый персонаж остаётся у тебя в сердце. И я думаю, что, чем более важным является произведение, чем более сильный персонаж, тем больше от него остаётся в тебе. Съёмка в «Войне и мире» была для меня очень важной работой, и в профессиональном плане, и в творческом. Для меня в том возрасте взяться за такого персонажа, со всей его глубиной, всеми слоями смыслов… Это, действительно, вошло в резонанс со мной. Мы все пытаемся найти своё место в мире, и Андрей Болконский помог мне с моим поиском самым странным образом.
Всепроникающий русский след и «система трюков» Алексея Серебрякова
Самым странным образом всего через пару лет после премьеры мини-сериала «Война и мир» Джеймс вновь столкнулся с русской историей в своей карьере — на этот раз современной, да ещё и криминальной. Очевидно, англичанам так примелькались в Лондоне отпрыски российской политической элиты, что они были просто вынуждены снять сериал о российской мафии в Великобритании. Сериал так и назвали — «МакМафия».
В этой криминальной драме Нортон сыграл сына беглого российского олигарха, безуспешно пытающегося отмыть свои руки от крови. Его спивающимся (а как без этого) папой стал Алексей Серебряков, а красавицу маму, «принцессу с рынка», сыграла тогда Мария Шукшина.
— Я очень многому научился у Алексея Серебрякова, Марии Шукшиной и Кирилла (Пирогова). Традиции русского исполнительского искусства, театра, Станиславский — многое из этого мы изучали в актёрской школе, поэтому для меня была огромная честь работать с Алексеем и Марией. Новым вызовом для меня было говорить по-русски и вести разговор на русском. Я не говорю на русском, и я был вынужден заучивать русский текст как песню, а они (русские актёры — прим. авт.) разговаривали со мной. Да, это был новый интересный вызов. Алексей придумал систему трюков: в конце предложения, фразы он мог кашлянуть или что-то вроде этого, чтобы я понял, что фраза закончилась. Но, в целом, это был великолепный и очень интересный опыт.
Не обошлось без «русского следа» и в новом фильме Уберто Пазолини «Один на один» (оригинальное название — Nowhere Special, то есть «Обычное место»). В этой картине, резко отличающейся от масштабных драм, в которых он играл раньше, Джеймс исполнил роль отца-одиночки из рабочего класса. О маме его малыша практически ничего не известно. Всё, что о ней упоминается — что однажды она «вернулась в Россию и больше не приехала обратно»…
Камень смерти в каждом эпизоде
Премьерные показы камерной драмы итальянского режиссёра Уберто Пазолини «Один на один» с Джеймсом Нортоном в главной роли состоялись в Петербурге 24 января. Сразу два кинотеатра: «Англетер» и киноцентр «Ленфильма» — в один вечер представили зрителям этот фильм. В широкий прокат картина выходит 27 января, а позже её можно будет посмотреть на платформе российского онлайн-кинотеатра Wink.
Джеймс посетил оба премьерных показа и пообщался со зрителями дважды. Вместе с Нортоном принять атаку тёплых чувств от петербургских зрителей должен был и сам режиссёр, но он до Петербурга так и не доехал.
— Он был очень расстроен, что не смог прилететь: застрял в Италии из-за всех этих ограничений, — оправдал перед зрителями режиссёра Джеймс. — Он очень скромный человек, сказал мне: «Иди и защищай наш фильм!».
В центре картины — простой 34-летний мойщик окон Джон, отец-одиночка четырёхлетнего мальчугана Майкла. Мама парнишки «уехала далеко-далеко», оставив после себя лишь перчатку с меховой оторочкой и одну фотографию. Папа неизлечимо болен и совсем скоро умрёт. Пока он жив, ему необходимо найти для сынишки приёмную семью. А ещё — объяснить Майклу, куда он вскоре исчезнет из его жизни.
— Роль меня затронула невероятно, она оказала на меня огромное влияние, просто потрясла, — рассказал в интервью 78.ru Джеймс Нортон. — Я — 36-летний мужчина, который никогда особенно много не думал о смерти. А эта роль дала мне возможность забраться в голову к человеку, который размышляет о своей смерти постоянно. Большую часть своей жизни мы бежим от смерти. Режиссёр сказал мне: «Этот фильм не о смерти, он о жизни». Но он хотел, чтобы в каждой сцене присутствовало ощущение смерти. Для того, чтобы я это ощутил, в рамках подготовки к съёмкам он дал мне маленький чёрный камушек и сказал, чтобы я положил его в карман. Он сказал, что камушек символизирует смерть, и чтобы он всегда был со мной, в каждой сцене. «Чтобы ты всегда помнил, что смерть всегда с тобой».
Сам Уберто Пазолини, по словам Джеймса, тоже носил с собой во время съёмок «камушек смерти».
— Я до сих пор сохранил свой камушек, держу его на рабочем столе. Не знаю, зачем, — признался Джеймс.
Окошко в простой мир
Камерный фильм Пазолини начинается с демонстрации бесконечного количества окон, многие из которых, очевидно, когда-то мыл главный герой. За каждым из них свой мир: где-то за бокалом пива весело болтают два пожилых джентльмена, где-то отмечают детский праздник, а где-то — продают надгробные плиты. И сам фильм, как отметил Джеймс Нортон, является крошечным окошком в мир и жизнь главного героя:
— Тема фильма подразумевает что-то очень депрессивное, большое, снятое с зубовным скрежетом… Но режиссёр Уберто Пазолини хотел снять очень тихий фильм. И мы оба относимся к этому фильму одинаково. Он уникален, поскольку это не классическая азбучная история. В кинематографе обычно говорят о повествовательных арках, о путешествии героя. А этот фильм приоткрывает крошечное окошко в мир главного героя, в жизни этих людей ничего особенного не происходит.
И эта особенность картины очень пришлась по душе Нортону как актёру. Он признался, что в современных фильмах с большими бюджетами, яркими спецэффектами, графикой и обширной массовкой актёрская игра отодвигается на второй план — и даже если ты где-то сыграл не идеально, это не так бросается в глаза:
— А в фильме такого рода актёру негде спрятаться. Ты стоишь в чистом поле, риск огромный, жутко страшно, и это обычно хорошо. Вот почему мне нравятся фильмы такого типа. Поскольку в центре картины — актёрская игра.
Нортон подчеркнул, что фильм универсален и будет понятен всем — ведь все мы когда-нибудь умрём.
— И я надеюсь, что все знают, что такое любить, — добавил актёр.
Большие детские глаза и вопросы смерти
Одной из самых сложных задач для Нортона, без сомнения, было налаживание отношений со своим главным напарником по фильму — малышом Дэниэлом Ламонтом, исполнившим роль Майкла. Джеймс признался в интервью, что это, конечно, было непросто:
— Не знаю, как здесь, а в Англии говорят: «Никогда не снимайся с детьми и животными». А у нас в фильме было много детей и животных. Мы понимали, на что идём. Но, когда всё получается, когда ребёнок понимает, в чем заключается съёмка фильма, рассказ истории, то этот актёр, ваш напарник даёт вам истинную правду. Для меня моя работа оказалась, в итоге, простой, потому что я просто реагировал на то, как четырёхлетний мальчик узнаёт, что такое смерть. Конечно, меня это очень тронуло, эти большие карие глаза малыша, который узнаёт важные вещи из мира взрослых. Это был особый опыт.
Правда, найти такого чудесного мальчика оказалось непросто. Уже на встрече со зрителями в «Англетере» Джеймс рассказал, как проходили поиски:
— Мы опубликовали в Фейсбуке по Белфасту, Северная Ирландия, объявление, отбирали сотни детей, 500-600, просеивали, и, наконец, нашли Дэниэла. Мы знали, что, если не найдём нужного, «правильного» ребёнка, фильм не будет удачным. И мы предполагали, что придётся постоянно монтировать материал вокруг его игры. Но с Дэниэлом по какой-то фантастической причине (всё оказалось не так). На каком-то глубоком инстинктивной уровне он понял, о чём фильм. Камера включалась, и этот жизнерадостный четырёхлетний малыш превращался в совершенно другого. Вы видите, что его персонаж очень вдумчивый, сдержанный. Две-три минуты сцены, при этом он совершенно не смотрит в сторону камеры, потом снято — и он тут же меняется!
Позже, впрочем, выяснилось, что маленький гениальный актёр не совсем понимал, в чём состоит работа.
— Посредине фильма, через две недели после начала съёмок он спросил свою маму: «А когда мы начнём снимать фильм?», — вспомнил Джеймс Нортон. — Она ответила: «Дэниэл, мы уже снимаем его две недели!». А он так и не понял. Мне очень важно, как актёру, когда партнёр выдаёт подлинность. А у Дэниэла было самое истинное и искреннее исполнение. Я описывал ему смерть широкими мазками. Эти огромные карие глаза смотрели на меня, я видел, как в его голове что-то происходит, и я пытался не заплакать.
«Отец понарошку» и особый менталитет мужчин Северной Ирландии
Работа в кино с «микронапарником» имеет определённые побочные эффекты. Как рассказал в беседе Джеймс Нортон, ему важно было выстроить хорошие отношения не только с самим мальчиком, но и с его семьёй: мамой, папой и сестрой:
— Они называли меня его fake dad, «отцом понарошку». И мы потрясающе подружились! То, что вы видите на экране, — всё правда. Я работал с четырёхлетним мальчиком, в которого я просто влюбился. У моей сестры в реальной жизни есть двое детей до трёх лет, и неожиданно моя девушка в реальной жизни была удивлена тем, что я начал вести разговоры о детях. Наших детях в наших с ней отношениях.
Готова ли пойти на это шаг девушка актёра, английская актриса Имоджен Путс — отдельный вопрос. Она ничуть не менее успешна в своей актёрской карьере, чем Джеймс. Так, одной из её последних ролей стала роль Лоры в картине «Отец» с Энтони Хопкинсом. Большую часть времени пара проводит вдали друг от друга — на съёмках разных фильмов то в Голливуде, то в Европе.
А вот в жизни Джона, главного героя драмы «Один на один», такого разнообразия нет. Вся его жизнь проходит в Белфасте, и она довольно однообразна. Но от этого не менее важна. Вот только — почему Белфаст?
— Фильм снимали в Северной Ирландии, потому что там было дешевле, — без обиняков признался Джеймс. — Но это очень подходит к менталитету Северной Ирландии. Особый темперамент, особое настроение… Люди Северной Ирландии — у них были годы ужасных событий, и они привыкли подавлять свои эмоции. Этого много и в Джоне. Но, на самом деле, эта история могла случиться где угодно. И мы хотели, чтобы место было как можно нейтральней. Отсюда и название — Nowhere Special («Обычное место» — прим. авт.).
История большой отцовской любви
Примерно так же дело обстоит и с классовой принадлежностью главного героя — это важный, но не определяющий момент, отметил Джеймс:
— Мы хотели, чтобы он был принадлежал к рабочему классу, потому что, если бы у него были деньги, у него была бы поддержка и помощь. Но, на самом деле, детали, определяющие его как представителя рабочего класса, были не так важны. Этот фильм не о классовом отношении, где люди спорят о привилегиях и о неравномерном распределении богатств. В этом фильме его классовая принадлежность — не главное. Мы хотели, чтобы его жизнь казалась очень маленькой, чтобы всё, что у него есть, все деньги, всё время, он посвящал сыну. Это бедный человек, финансово, но у него очень много любви.
Джеймс Нортон пообещал, что каждый, кто посмотрит этот фильм, расплачется. Ведь у картины крайне важное послание:
— Фильм не о смерти, фильм — это история любви между отцом и сыном, — подчеркнул актёр. — И главный посыл фильма, его идея — призвать вас ценить время, которое вы проводите с любимыми. Путь, который проделывает мой герой, учит его справляться, больше ценить время, которое он проводит с сыном.
И если бы все мы могли жить, не забывая, что однажды умрём и оставим наших близких, и потому больше ценили проведённое с ними время, было бы прекрасно, уверен Джеймс Нортон. Картина Уберто Пазолини, действительно, захватывает пронзительностью и невероятной реалистичностью — даже после её окончания, выходя на улицу, продолжаешь более чутко реагировать на каждый звук, более ярко видеть самую обычную жизнь вокруг.
Напоследок Джеймс рассказал о том, как же складывается дальнейшая судьба новой маленькой кинозвезды — Дэниэла Ламонта:
— Он продолжает сниматься, но сейчас он больше сфокусирован на занятиях каратэ и гитарой. У него замечательные родители, они его не подталкивают, не гонят, так что он в хороших руках. Ему постоянно предлагают роли в кино и на телевидении. Но он, как и все дети, ходит в сад, занимается обычными делами. Мы продолжаем общаться, и он по-прежнему называет меня своим «отцом понарошку».
