The Hatters — о новом составе, переоценке музыки и скандальном Comment Out

За четыре года существования группа The Hatters уже не раз меняла свой состав. Так, в 2018 году коллектив решил добавить в свои песни больше инструментов: контрабас, альт, скрипку, валторну, гобой, балалайку и гитару, подчеркнув таким образом, что в их творчестве приоритет отдаётся музыке. Альбом Forte & Piano зазвучал по-новому — в релизе адептов цыганских фолк-традиций появилось больше лирических песен.

Перед пандемией группа вновь подкорректировала состав, практически вернув его к первоначальному виду, но, несмотря на это, их музыку опять ждёт трансформация.

Либо новый этап, либо крутое падение

— Насколько я знаю, вчера у вас состоялось первое после самоизоляции живое выступление.

Юрий Музыченко: Да, но мы не просто вернулись с выступления из Екатеринбурга. Это наш маленький рекорд — получается, мы дадим два концерта за одни сутки, потому что выступление было поздней ночью. У нас чуть-чуть урезался состав: ушли духовые, бэк-вокалистка одна ушла. То есть, мы чуть-чуть сжались, практически до первоначального состава. Но энергетики стало больше, потому что…

Павел Личадеев: Потому что приходится компенсировать отсутствие людей.

Юрий Музыченко: Да-да, приходится компенсировать талантом. Количество переросло в качество. Если раньше мы постоянно гастролировали, а репетировать что-то новое появлялась возможность только на саундчеках, во время дороги, то сейчас мы практически восемь месяцев сидели и работали над собой. Вот Саша похудел.

— Отличная новость, Саша чудесно выглядит! Значит, эти восемь месяцев вы работали над новым альбомом?

Юрий Музыченко: Да, мы записали очень много материала.

Павел Личадеев: Очень-очень много материала!

Юрий Музыченко: Ужас в том, что пока что у нас нет обратной связи со слушателями. Мы не знаем, в какие дебри мы зашли, туда ли мы вообще поехали, так что это будет либо наш следующий шаг, либо такое крутое пике.

Павел Личадеев: То есть, это очередной риск.

Юрий Музыченко: Да, так что давайте вместе за нами наблюдать.

Новая студия для неврастеников

— В каком виде проходит запись новых песен? Насколько я помню, над своей крайней пластинкой Forte & Piano вы работали в домике в Карелии, а потом сказали, что больше никогда не повторите такой опыт.

Юрий Музыченко: Мы неврастеники все, находиться в замкнутом помещении без перерыва нам сложно — подумали мы. Но ударила пандемия, и в итоге мы восемь месяцев сидели, как офисные работники, с 12:00 до 22:00 каждый день…

Павел Личадеев: Занимались музыкой.

Юрий Музыченко: Да. В общем, обещания, данные самим себе, мы не выполняем.

— Возвращаясь, к дебрям, в которые вы забрели. Первые два ваших альбома были больше панковские, а Forte & Piano получился более модным и танцевальным. Это было сделано намеренно?

Юрий Музыченко: Нет, это, наверное, было навеяно атмосферой, которую мы создали. Это же было такое глухое место в лесах, зима была очень снежная, и, наверное, мы в эту меланхолию как-то погрузились.

Павел Личадеев: Никаких таких идей изначально не было — сделать что-то определённое.

Юрий Музыченко: Да, музыка сама нас вела. А в этот раз мы обустроили свой офис аэрохоккеем, у нас пейнтбольный автомат «Клан Сопрано» есть, барная стойка, большая плазма, играем в Worms, смотрим программы с Минаевым по четвергам и не только по четвергам. Поэтому сейчас всё веселей, хочется танцевать под нашу новую музыку! Мы даже освоили новые танцевальные движения. Павел!

Павел Личадеев: (Танцует)

Юрий Музыченко: Ну, это не лучший пример, конечно, но мы старались.

Усиление для «Евровидения»

— Юра вместе с группой Little Big и солисткой «Ленинграда» Флоридой должен был представлять Россию на «Евровидении».

Павел Личидеев: Да, только Юра! Ладно, мы здесь больше не нужны, пошлите парни…

Юрий Музыченко: Да, только я.

— В качестве главных кандидатур для конкурса изначально назывались Zivert, Гагарина, Панайотов, Димаш — скажем так, попсовые артисты. Выбор комиссии в пользу Little Big для вас оказался неожиданным?

Юрий Музыченко: Я не знаю, это же Little Big…

— Как думаете, почему Илья Прусикин попросил помочь победить в конкурсе именно вас?

Юрий Музыченко: Дело в том, что на «Евровидении» нужно петь обязательно вживую, без подкладов. И чтобы создать всю эту многолосную систему, нужен был ещё один вокал мужской и один женский. Поэтому пригласили меня и Флориду из «Ленинграда».

Обидеть миллионы людей ради шутки на YouTube

В последнее время имя Юрия Музыченко звучит в прессе очень часто: сначала Прусикин позвал его на «Евровидение», а потом фронтмен The Hatters стал участником, пожалуй, самого скандального выпуска YouTube-шоу Comment Out. К слову, это первый в его истории эпизод, в котором количество дизлайков перевесило количество лайков.

Дело было вот в чём: музыканту предложили публично написать оскорбительные комментарии, связанные с протестами в Беларуси — делать это он отказался, заявив, что не собирается обижать целый народ ради шутки на YouTube. Поступок Музыченко пользователи оценили, а на авторов Comment Out набросились с критикой. Шутку не поняли и несколько партнёров шоу, расторгнув с ним контракты.

— Вы, как участник Comment Out, считаете, что общественность всё же перегнула или действительно редакторы заигрались?

Юрий Музыченко: Я не буду судить ни команду, которая создавала это, ни людей, которые выражали свою реакцию по-разному. Я отвечаю за концерты и песни The Hatters и сегодня могу показать, что я умею, за что мне не будет стыдно точно. Там история большая, длинная и явно не для сегодняшнего разговора.