«Тысячелетия глядят на нас с надеждой»: правда и мифы о жизни писателя Аркадия Стругацкого

Юность: блокада, эвакуация и смерть отца

Аркадий Стругацкий встретил в Ленинграде одно из самых тяжёлых испытаний, выпавших на долю города и его жителей, — блокаду. В отличие от своего младшего брата Бориса, который родился уже здесь, Аркадий появился на свет в солнечном грузинском Батуми, где отец находился на службе. Но уже через год после рождения первенца Натан Стругацкий с женой и сыном вернулись в Ленинград. Там отец будущего великого фантаста получил работу в Русском музее — сначала секретарём, а потом и научным сотрудником.

Когда город оказался в осаде, Аркадию было уже 16 лет. Его отца не взяли на фронт из-за множества болезней, и вскоре в семье Стругацких созрело важное решение: отправить Аркадия с папой по недавно открытой Дороге жизни в эвакуацию. Борис Стругацкий, которому на тот момент было лишь восемь лет, остался в Ленинграде с матерью. Родители посчитали, что слабый младший сын не перенесёт тягот дороги.

Аркадий и Натан Стругацкие оставили Борису с матерью свои продуктовые карточки. Всего 400 граммов хлеба, 200 граммов сахара и «кондитерских изделий» и 120 граммов жиров — однако позже Борис Стругацкий с уверенностью рассказывал, что именно этот дополнительный паёк спас жизни ему и матери. Ведь эти карточки помогли им пережить февраль 1942-го — самое страшное время блокады.

А вот с Аркадием и его отцом почти сразу случилось несчастье. На Дороге жизни грузовик, в котором они ехали, провалился под лёд. В 30-градусный мороз люди выпрыгнули из машины и оказались по пояс в ледяной воде. Когда машину удалось вытащить, пассажиры загрузились в кузов в «хрустящих от льда одеждах» — так позже сам Аркадий Стругацкий писал в воспоминаниях.

Но это было только начало «адского путешествия». По дороге люди пережили эпидемию дезинтерии, из-за которой снег вокруг бараков «стал красным за одну ночь». Затем в ледяных эшелонах ехали в Вологду — без еды по три-четыре дня, сдвигая окоченевших мертвецов в дальний угол. Когда же добрались до Вологды, оказалось, что до вокзала придётся около километра идти пешком. Обессилевший отец упал, заявив, что дальше не сделает ни шагу. Борис Вишневский в книге «Двойная звезда» о жизни Стругацких приводит такую цитату Аркадия:

— Я умолял, плакал – напрасно. Тогда я озверел. Я выругал его последними матерными словами и пригрозил, что тут же задушу его. Это подействовало.

Но вскоре сознание потерял и сам Аркадий. Очнулся он в вологодском госпитале, где ему и сообщили, что отец скончался.

— Весть эту я принял глубоко равнодушно и только через неделю впервые заплакал, кусая подушку… — рассказывал позже писатель.

«Начальник маслопрома» и солдат

В Вологде старший из братьев Стругацких немного «отдышался», после чего его вместе с другими эвакуированными отправили в Оренбургскую область. О блокаде и мучительном пути из Вологды в Оренбург Аркадий Стругацкий практически никогда не рассказывал. Отмечал лишь, что это было слишком страшное время, чтобы его вспоминать. Говорят, что и усы он позже отпустил не для красоты, а чтобы прикрыть отсутствие передних зубов, потерянных в то голодное время.

16-летним подростком он 20 дней добирался до Оренбурга, который на тот момент носил название Чкалов. Воспоминания об Оренбурге и Оренбургской области позже нашли прямое отражение в книгах Стругацких. Так, в романе «Отягощённые злом» действие происходит в некоем городе Ташлинске — выдуманном хронотопе миров братьев Стругацких. Несложно догадаться о связи этого фантастического города и села Ташла, где жил после эвакуации Аркадий Стругацкий.

В Ташле его, как грамотного (десять классов образования!), распределили на пункт приёма молока у населения. Так старший из братьев-писателей в 16 лет стал начальником местечкового «маслопрома». Позже к нему приехала мать с Борисом — после того, как Аркадий написал и отослал в блокадный Ленинград множество писем о том, что жив и ждёт родных.

Для Александры Ивановны, матери фантастов, это была невероятная радость: она уже успела получить письмо о том, что Натан и Аркадий Стругацкие не прибыли в Мелекесс (городок в Ульяновской области, который должен был стать на их пути перевалочным пунктом). Фактически это была «похоронка».

Но в феврале 1943 Аркадия призвали в армию — ему уже шёл 18-й год. Как вспоминал брат, его судьбой должна была стать гибель на Курской дуге. Но, к счастью, жизнь распорядилась иначе. Старший Стругацкий стал вольным слушателем японского отделения восточного факультета Военного института иностранных языков. Хорошее знание японского и английского сыграло позже большую роль в его жизни.

Япония и война в жизни Стругацкого: Токийский процесс, цунами и «Пепел Бикини»

После войны переводчика-япониста Аркадия Стругацкого послали в Японию — работать с военнопленными для подготовки знаменитого Токийского процесса. На процессе судили военных преступников-японцев, в том числе высших чиновников и военачальников. Кого-то приговорили к повешению, кто-то просто сошёл с ума. Сам же Аркадий после завершения процесса служил на Дальнем Востоке до 1955 года.

В Японии и на Дальнем Востоке Аркадий Стругацкий пережил серьёзное землетрясение, стал свидетелем мощного разрушительного цунами 1952-го года, гонялся за браконьерами вместе с рыболовной инспекцией. В то же время произошло и другое событие, сильно повлиявшее на будущего писателя и положившее начало его карьере.

Недалеко от атолла Бикини в течение 12 лет США проводили ядерные испытания — не менее 67 раз. В 1954 году американцы взорвали здесь водородную бомбу, но в этот раз случилась трагедия: ветер разнёс радиоактивный пепел так далеко, что под его покрывало попали жители расположенного рядом острова Эйлингин и рыбаки со шхуны «Фукурю-мару» («Счастливый дракон»), по несчастливой случайности оказавшиеся рядом. Все рыбаки, вернувшись в порт, слегли с лучевой болезнью.

Поражённый этой историей, Аркадий Стругацкий вместе с товарищем Львом Петровым написал повесть «Пепел Бикини». Произведение напечатали сначала в журнале «Дальний Восток», а затем — в журнале «Юность». В скором времени «Пепел» вышел отдельным томом в московском издательстве «Детгиз».

На самом деле, нельзя сказать, чтобы «Пепел Бикини» стал самым первым произведением Аркадия Натановича. К этому времени уже были написаны несколько рассказов, а также роман «Находка майора Ковалёва», который был утерян во время войны (а может, писатель сам решил не публиковать раннее произведение, написанное под влиянием детективов).

Тогда же шла подготовка к написанию «Страны багровых туч» — первого по-настоящему крупного фантастического произведения Стругацких.

Кафе «У Бори и Аркаши» и другие байки о жизни писателя

После службы на Дальнем Востоке Аркадий Стругацкий переехал в Москву. Его брат к тому времени окончил Ленинградский университет, став дипломированным звёздным астрономом. Оба Стругацких хотели писать — и стали делать это вместе, несмотря на то, что один жил в столице, другой — в Ленинграде.

О том, как создавали свои романы братья, живущие так далеко друг от друга, ходило много легенд. Среди этих баек — появившаяся однажды в газете история о привокзальном кафе «У Бори и Аркаши», якобы расположенном где-то посредине между Москвой и Ленинградом. Братья якобы съезжались и встречались в этом сказочном заведении, где и писали повести и романы, прихлёбывая водочку.

Когда эта байка вышла в свет, редакцию газеты завалили письма поклонников Стругацких — все хотели узнать адрес этого «звёздного кафе». Но Аркадий позже рассказывал, что никакого заведения «У Бори и Аркаши» не существует, а историю эту выдумал сам автор статьи. На самом деле, произведения нередко писались на даче, выделенной Союзом писателей под «литературную командировку» — это была совершенно обычная практика.

Были и другие забавные мифы. Так, например, в 70-х в столице стали продавать из-под полы видеокассеты с американскими боевиками. И вот однажды в титрах кто-то из «тайных зрителей» усмотрел имя сценариста — Барри Стругль. Тут же появилась легенда, что ради денег братья Стругацкие штампуют сценарии для забугорных фильмов и продают их под псевдонимами «Арчи и Барри Стругль». Конечно, никакого отношения к реальности эта история не имела.

О творчестве, благородстве и жизни Аркадия Стругацкого можно говорить бесконечно. Но лучше процитировать своеобразное завещание, которое он написал в качестве предисловия к первому выпуску альманаха «Завтра»:

Не может же быть, что все мы – сплошные идиоты!

Не убивайте.

Почитайте отца и мать, чтобы продлились дни ваши на земле.

Не пляшите с утра и до утра.

Возымейте иную цель жизни, нежели накладывать руку на чужое богатство и на женскую красоту.

Тысячелетия глядят на нас с надеждой, что мы не озвереем, не станем сволочью, рабами паханов и фюреров.