Прежнее великолепие: В Царском Селе открыли Лионский зал после реставрации
Сегодня, 5 июня, в музее-заповеднике «Царское Село» показали отреставрированный Лионский зал Екатерининского дворца. Соглашение о воссоздании исторического помещения было подписано между частными компаниями и музеем- заповедником на ПМЭФ в прошлом году.
Казалось, что для человечества зал потерян навсегда. В мире не было и нет залов, в отделке которых использовалось бы столько драгоценного лазурита. И вот его благородный тёмно-синий блеск снова играет на стенах парадных апартаментов Екатерининского дворца.
Жемчужина дизайнерского искусства, как сказали бы сегодня, сравнимая по культурной и исторической бесценности с Янтарной комнатой, снова принадлежит всему миру. А ведь глядя на снимок 44-го года, безумием кажется сама мысль — вдохнуть вторую жизнь в эти руины. Пепелище. Многие вещи — картины, шкатулки, стулья, столы — перед оккупацией удалось эвакуировать. А вот уникальная отделка стен шёлком и лазуритом, живопись на потолке, всё это было уничтожено.
Своё название зал получил именно благодаря шёлку, который производился только на одной мануфактуре во Франции. И стоил во времена Екатерины II гораздо дороже соболиного меха. Чтобы задрапировать весь зал уже в наши дни, по сохранившимся образцам, специалисты воссоздали тот же цвет и тот же рисунок. Да что там узор, они даже повторили технику плетения и качество нитей! И вот теперь триста метров шёлка на стенах лучатся золотом, наполняя пространство исторического зала светом!
Лазурит для отделки привезли специально из Афганистана. Разрозненные каменные лоскуты сложены таким образом, что издалека кажется — всё это монолит, единое целое. Пластины подгоняются настолько точно, что зазоры практически не различимы. Такой техникой владеют только наши реставраторы, «русской мозаикой» восхищались многие гости венценосных особ.
Во времена Екатерины II здесь собрались вельможи, ожидая аудиенции у императрицы, f век спустя Мария Александровна собирала здесь близких, здесь же одевали великих княжон перед венчанием. Этот зал не просто видел историю, в нём она вершилась. И к этой истории теперь может прикоснуться каждый.
