Продюсер «Я худею» Корнихин: Мечтаю снять фильм о домашнем насилии

Сергей Корнихин успел сделать себе имя, несмотря на небольшую фильмографию — всего три полнометражных фильма. Но каждый проект 37-летнего продюсера обречен на успех. «Как меня зовут», «Самый лучший день» и «Я худею» оказались не только коммерчески выгодными, но и нашли отклик в душе зрителя. Сегодня Корнихин — это уже не просто имя, но бренд, который сулит картине прибыль. Но и тогда, когда кажется, что открыты все двери, не обходится без трудностей, главная из которых — отсутствие права на ошибку.

Я не готов снимать про войну, гангстеров и бандитов

Несмотря на предыдущие заслуги Корнихина и компании, инвесторы для фильма «Я худею» нашлись не сразу. Их смущало, что подобных историй в российском кино еще не было, значит — риски возрастали. Тем более речь шла об очень больших деньгах. А тут в центре повествования девушка, и неясно, как на такую картину отреагирует зритель.

— У продюсеров позиция очень простая: возможно, это соберет, а возможно — не соберет. Поэтому, учитывая все факторы, комедию еще нужно снять и чувствовать. Есть ряд персонажей, с которыми будет сложно пробить продюсерскую стену: например, священники, если речь не о драматическом высказывании, те, кто старше 50. Основная часть людей, которые ходят в кинотеатры — это 14-25 лет. И заинтересовать их историей человека, который старше 50 лет — это нужно очень серьезные усилия приложить, — считает Корнихин.

Кадр из фильма "Я худею"/ Фото: vk.com/yakhudeyuvkino

Кадр из фильма "Я худею"/ Фото: vk.com/yakhudeyuvkino

Кадр из фильма "Я худею"/ Фото: vk.com/yakhudeyuvkino

При этом он не отрицает возможности существования любых режиссерских и продюсерских решений. Сам не готов браться за фильмы с юмором «ниже пояса», потому что жанр такой не чувствует, но не выступает против того, чтобы подобное не снимали другие. Корнихин выступает за снятие ограничительных позиций. Однако у него есть ряд тем, за которые сам не возьмется никогда.

— Я, наверно, не готов снимать про войну, тем более про Великую Отечественную. При том, что это прекрасный жанр, в том числе и в коммерческом смысле, он прекрасно работает. Но для меня это то, с чем я не готов соприкасаться. Еще не готов снимать про гангстеров и бандитов. Потому что с любым фильмом нужно прожить какое-то количество лет. Провести это время с уголовниками мне лично не интересно и не хочется.

Страх говорит на всех языках

В последние несколько лет в России наблюдается настоящий бум фильмов ужасов и мистических картин. Сергей Корнихин, состоявшийся в комедиях, тоже решил попробовать себя в новом жанре. В следующем году он будет снимать как раз мистический фильм. Объясняет свой выбор просто — это, в первую очередь, коммерчески выгодно, потому что есть возможность выпуска картины за границу.

— Юмор очень завязан на культурных особенностях. Поэтому комедии очень редко пересекают национальные границы. А вот, например, фильм ужасов или фэнтези, они легко пересекают границы. Этот тип эмоций не очень завязан на контексте. То есть по сути что мы говорим: мы тебя напугаем. Страх — это эмоция, к которой готов присоединяться зритель по всему миру, независимо от языка, на котором он говорит. Русские продюсеры поняли, что это возможность снять фильм на русском рынке и при этом предложить его еще каким-то частям мира, — объяснил Корнихин.

К тому же в фильмах ужасов практически нет ограничений в высказываниях. В других жанрах, по словам продюсера, он постоянно чувствует какие-то запреты. Ряд тем, которые можно было бы поднять, но в силу обстоятельств пока в рамках российский реалий такой возможности не представляется. Отсюда — желание поработать на Западе.

— Я бы даже назвал это мечтой — поработать с братьями Коэнами. Но мне, наверно, вряд ли есть, что им предложить. Еще я мечтал бы поработать, и думаю, что я тут не одинок среди российских продюсеров, с крупнейшими западными платформами, вроде, Netflix или HBO. Это возможность сделать что-то в мировом масштабе с беспрецедентной свободой продюсерского высказывания. Вот за такую возможность я поставил бы очень много. Огромное количество тем, которые я по разным причинам практически не могу затронуть. Мало возможностей говорить о политической оппозиции, трогать вопросы ЛГБТ- сообщества и локальных конфликтов и церкви, — говорит продюсер.

Любовь, боль поколения и харрасмент

При этом большинство сценариев, которые присылают Сергею Корнихину, не на «запретные» темы. Он, как никто другой, может судить о «боли поколения» по тем фильмам, которые предлагают ему авторы. Они задаются метафизическими вопросами, пишут истории о тех, в чьих руках сосредоточена реальная власть, пытаясь объяснить, как это работает. Частые темы — все те же гангстеры и силовики. А про любовь фильмов почти не присылают.

— Я думаю, про нее сложно высказываться сегодня. Любовь надо в каком-то смысле перепридумывать. В мире, где есть такой выбор из видов контакта с другими людьми, любовь — это серьезный выбор. Образ, которые мы принесли из романтической эпохи, он не очень работает, он обесценен. И сегодня любовь — это очень серьезное высказывание. Мне было бы интересно снять кино про любовь сегодня, про то, как это работает, как это устроено в 2018 году, в эпоху «тиндера», когда есть возможность одновременно иметь доступ к тысячам партнеров. Про то, как должен выглядеть мир человека, чтобы сделать выбор в пользу кого-то.

Хотя, несмотря на огромные возможности современного мира, Корнихина не атакуют желающие прославиться со словами «А ты точно продюсер?». Ни неприличных предложений, ни фотографий с обнаженными красавицами, предлагающими все земные наслаждения в обмен на роль в фильме.

— Моим друзьям режиссерам, я знаю, бывает. Но кино — настолько дорогая штука, что представить, что человек из-за похоти поставит под риск десятки миллионов, мне странно. Гремят истории про Вайнштейна, но это другой вопрос. Ведь позиция продюсера — это, конечно, позиция человека с большой властью, — отмечает Корнихин.

Он уверен, что волна, которая поднялась на Западе, из-за харрасмента в кинематографической сфере — это правильно. Более того, в России такая проблема тоже стоит, но из-за разницы в менталитете она замалчивается, но не решается.

— В России мы пока находимся в чуть другом представлении об отношениях мужчины и женщины. Я бы ужасно хотел, чтобы у нас была такая волна. Я на 200% на стороне женщин или на стороне тех, кто подвергается такому вот абьюзу или насилию в этом смысле. К сожалению, у нас очень традиционное представление об этом. «Бьет, значит, любит» и все прочее. Это границы нормы очень традиционные, принадлежащие предыдущим векам. К сожалению, у нас на сегодня это не может получить массовой поддержки. Если бы СМИ кардинально сменили повестку, то волну удалось бы поднять. Я уверен, что проблема такая стоит. У нас и уровень домашнего насилия просто зашкаливает. Я хотел бы мечтал снять кино о домашнем насилии, но это сложный продюсерский проект в области того, как это зрителю преподнести. Но в целом это гигантская проблема, — подытожил Сергей Корнихин.