«Лапал за ноги выше колена»: особенности харассмента в петербургском парламенте
Есть ли харассмент в Мариинском?
Городской парламент Петербурга давно слывет самым озабоченным законодательным органом в стране. Является ли оральный секс людоедством, нужно ли запрещать слишком громкие стоны и онанизм, стоит ли женить проституток на их клиентах и как правильно бороться с гомосексуализмом — это лишь небольшая доля животрепещущих городских проблем, которые за последние годы народные избранники обсудили в Мариинском дворце. Все это богатство внутреннего мира раз за разом прорывается из глубин подсознания, находящихся под спудом назойливого морализма.
Но способны ли петербургские депутаты держать себя в строгих границах деловой этики, когда покидают трибуну и выключают микрофон? И как в культурной столице обстоят дела с пресловутыми сексуальными домогательствами на рабочем месте? Чтобы выяснить ответы на эти вопросы, корреспондент 78.ru опросил более полутора десятков бывших и нынешних журналисток парламентского пула, а также девушек, работающих в аппарате петербургских политиков. Примерно в трети случаев прозвучало уверенное «проблема есть», а одна из историй и вовсе удручает.
Что характерно, никто не захотел говорить о своем неприятном опыте открыто — с публикацией паролей, явок и фамилий. Аргументы? «Не собираюсь участвовать в хайпе», «не люблю образ жертвы», «не хочу, чтобы меня обсуждали с позиций #вдулбыилинет», «мне стыдно» и даже элементарное «я боюсь».
Нам бояться нечего, поэтому мы с согласия самих девушек расскажем о некоторых некрасивых историях. Но поскольку никто из них не захотел называть себя, будет честно, если и из депутатов мы никого не упомянем по фамилии.
Говорят, что между флиртом и харассментом проходит слишком тонкая грань. Но герои сразу двух рассказов абсолютно точно ее перешли. Сразу уточним, что один из них принадлежит к оппозиции, а другой к тому большинству, которое поддерживает практически все инициативы Смольного. Другими словами, никакой политической составляющей в данных разоблачениях нет, зато социальный конфликт налицо.
«После той истории долго была депрессия»
Марина (имя изменено — прим. ред.) согласилась на публикацию своей историей крайне неохотно. Ей сложнее, чем журналисткам: она находится по другую сторону баррикад и, понятное дело, не хочет лишних проблем. Но ее опыт общения с одним из парламентариев, работающих в бюджетно-финансовом комитете, вышел крайне болезненным.
— Напрямую моя работа никак не была связана с этим человеком. Но когда мы случайно встречались в коридорах, он постоянно говорил мне пошлые вещи, пытался что-то шептать на ухо, делал недвусмысленные намеки. Это были не шутки, а именно очень похотливые и назойливые разговоры про секс. Приставания сопровождались определенными действиями. Он то прижимался ко мне, то пытался лапать, приобнимать за талию, трогал за ноги выше колена. Все это было очень неприятно и унизительно. Было реально очень страшно. Особенно когда я подходила к лифту, и он догнал меня сзади. Несколько раз этот человек довел меня до слез. Но я никому не могла пожаловаться. Боялась, что меня же во всем и обвинят. Было очень стыдно про это рассказывать, — рассказала Марина.
Неоднократные попытки поставить парламентария на место деликатно успехом не увенчались, а не менее деликатные способы обхождения способны, увы, не все. Сейчас, к счастью, девушка практически не сталкивается с героем своего рассказа. Но очень не хотела бы, чтобы что-либо подобное происходило с кем-либо еще. И даже, возможно, открыто назвала бы фамилию, если бы на того же самого персонажа пожаловался кто-нибудь еще.
— Ты задаешь себе постоянно вопрос: почему это со мной происходит? Может, это я в чем-то виновата, как-то не так себя веду? Но ведь я не одеваюсь вызывающе, не даю никаких поводов. Кто-то ведет себя, как свинья, а ты начинаешь искать проблемы в себе. У меня после той истории еще очень долго была депрессия, — вспоминает девушка.
«Полушутя предлагал меня выпороть…»
Бывший коллега члена БФК последние выборы проиграл, но продолжает работать помощником депутата. Про него мы услышали от девушек много неожиданных историй вроде «лайкал фотки посреди ночи и писал к ним комментарии» или «сделал мне комплимент про ноги, когда я добавилась к нему в соцсетях».
К слову, еще во время работы депутатом этот законодатель стал героем целого секс-скандала. В интернете выложили якобы его личную переписку, а кое-кто из бывших соратников политика утверждал, что уверен в подлинности скандальных писем. Получалось, что депутат и вузовский преподаватель в свободное от основной работы время пишет скабрезности девушкам, не достигшим возраста согласия, а также анонимно публикует в сети эротические рассказы садо-мазохистской направленности.
Скандал в итоге замяли, но одна из бывших студенток нашего героя на условиях анонимности рассказала корреспонденту 78.ru о личном опыте общения с политиком. Он также получился весьма неприятным.
— Он делал неуместные намеки и настойчиво приглашал в гости под предлогом «поговорить об учебе». Когда я пыталась вернуть эти диалоги в приемлемое русло — в иерархические отношения преподавателя и студентки — он злился и говорил что-то вроде «да, давайте в публичном месте, чтобы зафиксировали отсутствие сексуальных домогательств». И винил меня в том, что я все не так понимаю, и это только мои проблемы. Но в переписке он рассказывал о своей «медицинской практике в женской консультации», полушутя предлагал меня выпороть, спрашивал, где у меня есть татуировки и все такое прочее. Девочки из числа студенток прошлых лет предупреждали меня о том, что он склонен говорить пошлости, предлагает студенткам вступать с ним в близкие отношения. Советовали быть осторожнее. Кончилось тем, что я не смогла продолжать у него учиться, — вспоминает девушка.
Она сохранила скриншоты переписки со своим бывшим преподавателем и теперь пребывает в смешанных чувствах. С одной стороны, хотелось бы, чтобы плохие люди понесли наказание, пусть он и будет выражено исключительно в репутационных потерях, с другой стороны не хотелось бы бросать тень на свою alma mater.
Свидание в обмен на эксклюзив
В девичий «черный список» чересчур озабоченных политиков попали и некоторые другие петербургские депутаты последних двух созывов. Один за склонность к пошлым репликам, другой за то, что звал на ужин в обмен на комментарий, третий зачем-то настойчиво и неоднократно зазывал журналистку в баню. А четвертый решил, что будет очень остроумно зачитать нашей коллеге стихотворение о «юных девах, завлекающих чужих мужей», хотя она всего лишь зашла к нему в кабинет за документом.
Экс-декан факультета журналистики СПбГУ и депутат Заксобрания предыдущего созыва Марина Шишкина на личном опыте с проблемой не сталкивалась, но, по ее словам, это вовсе не значит, что в России харассмента нет. Она подчеркнула, что после истории с обвинениями в адрес депутата Госдумы Леонида Слуцкого эта тема «впервые в нашей стране вынесена в публичное поле», и она требует обсуждения.
— Мне трудно представить, что женщины, назвавшие свое имя, солгали или придумали все, или решили как-то попиарить себя. Я почему-то уверена, что это правда. Уж если они решились об этом рассказывать, наверняка само решение было очень сложным. Вокруг среда нетолерантна к этим вопросам, сами видите. Сразу начались разговоры о том, кто в каких юбках ходит, — рассуждает политик.
Девушкам, ставшим жертвами наглых приставаний в Заксобрании, она посоветовала обращаться к журналистам, а когда такое происходит с самими журналистками — к коллегам, и прежде всего к коллегам по редакции.
Согласно недавнему опросу Superjob, с проблемой домогательств на рабочем месте в России сталкивались 11% сотрудниц. Так что отношения между журналистками и депутатами — это лишь верхушка айсберга. Публичные политики, находящиеся у всех на виду и вынужденные профессионально заботиться о своей репутации, позволяют себе подобное поведение даже в отношении девушек, от которых эта репутация во многим зависит. О чем это говорит? О том, что все эти замечательные люди искренне уверены в том, что их поведение абсолютно адекватно, безобидно, и в нем нет ничего плохого. Увы, что греха таить, так думают не только они, но и значительное число их избирателей мужского пола. И в этом, кажется, и есть главная проблема.
