Рос с Хуанитой, создал барина-бесогона и стал гением кино: Никите Михалкову — 80 лет

«Дворянское гнездо»: ягодицы, «запомнившие» Хуаниту, и «рабство» у брата

Никита Сергеевич Михалков — коренной москвич, родившийся 21 октября 1945 года. Его происхождение можно было назвать «дворянским» даже по меркам советской эпохи: отец, Сергей Михалков, автор слов гимна СССР, известнейший детский писатель и Герой социалистического труда, мать — Наталья Кончаловская, поэтесса и переводчица, а также внучка художника Василия Сурикова.

В детстве режиссёр вместе со старшим братом, Андреем Кончаловским, много времени проводил с другим своим именитым родственником — живописцем Петром Кончаловским, дедушкой по материнской линии. Михалков, кстати, с братом до сих пор поддерживает отношения, а в интервью рассказывал об их глубине с самого детства.

— У нас в семье всегда всё было иронично, трогательно. Любовь была. Экзальтации не было. Я был его рабом. Но это рабство от безграничной любви и доверия. И быть полезным ему. У меня всегда был культ старшего брата, — рассказывал Михалков в программе «Судьба человека», дополняя свою историю забавными эпизодами, что у родителей водку для Андрея воровал.

— Посмотрите на современное искусство. Образом мира стал обман — одно выдаётся за другое. За миллионы долларов продаётся ничто, кусок дерева. Это ведёт к упразднению мастерства. <…> Дети Стива Джобса писали ручкой и читали бумажные книжки, им можно было находиться в гаджетах, созданных их отцом, час в день. Потому что он понимал ужас, страх и опасность этой истории и пытался уберечь своих детей. Но так как за этим стоят мировые корпорации и огромные деньги, с этим бороться трудно. В результате эта борьба превращается в индивидуальный подвиг конкретного человека по отношению к своей жизни или к жизни своих близких. Устоять перед этим — подвиг. Если не понимать глобальность этой опасности, то можно даже не заметить, как перестанешь быть человеком. Вся эта тенденция к «зелёной» энергии, к глобализации, к созданию мирового правительства, к «золотому миллиарду», чайлдфри, однополые браки — это всё про то, что говорил Антоний Великий: «Наступят последние времена, когда девять больных придут к одному здоровому и скажут: ты болен, потому что ты не такой, как мы», — формулирует, по сути, оду современному российскому консерватизму Никита Сергеевич.

Вот эту ностальгию по «имперской романтике», а кто-то скажет, что по «России, которой никогда не было», которая выражена не в эполетах, а в совсем не материальных ценностях условно «белых», Михалков несёт в себе долгие годы. Как в творчестве, так и в биографии.