В последние дни никого не узнавала: правда ли, что Татьяну Пельтцер били перед смертью?
Детские годы Татьяны Пельтцер
Детские годы голубоглазая, очаровательная как ангел Таня Пельтцер провела в Москве. Она родилась в семье потомственного артиста: отец — Иоганн Робертович, обрусевший немец с царским дипломом Московского театрального училища — играл на сцене Корша, позже — в театре Моссовета, а ещё активно снимался в немом и звуковом кино. Его лицо знали зрители, но настоящей звездой он мечтал сделать дочь.
Семилетняя Таня уже выходила на сцену и знала запах кулис лучше, чем запах школьных чернил. Её детство прошло среди декораций и репетиций, однако в театральное училище она поступать не стала, просто не видела в этом смысла. Учиться у отца, наблюдать изнутри, играть с настоящими артистами — что может быть лучше, рассуждала девушка.
Со временем Татьяна поймёт, что ошиблась: без диплома в СССР ты не актриса, а самодеятельность. Но тогда ей казалось, что главное — играть, и делать это так, чтобы зритель не мог оторваться.
Татьяна Пельтцер в театре и кино
В юности Татьяна Пельтцер не блистала на афишах и считалась, по большому счёту, одной из многочисленных малозаметных и «второсортных» актрис. Она кочевала по провинции, играла в Ейске, Нахичевани, Рыбинске. В театрах её особо не ценили, а однажды и вовсе выставили с формулировкой «профессионально непригодна».
Но всё изменилось в 1943 году. Тогда режиссёр Фридрих Эрмлер начал снимать героическую драму «Она защищает Родину». Главную роль доверили Вере Марецкой, а в одну из второстепенных позвали отца Татьяны, Ивана Пельтцера. Говорят, именно он замолвил словечко за дочь. Так Татьяна попала в эпизод и сыграла колхозницу. Это была крохотная сцена, но после неё начали звать и в другие фильмы, пусть пока тоже в эпизоды.
Главная бабушка Советского Союза
Настоящий прорыв случился в 1953 году. Пельтцер, которой к тому моменту уже было сорок девять, сыграла в музыкальной комедии «Свадьба с приданым» Татьяны Лукашевич. Её Лукерья Похлёбкина получилась такой живой, узнаваемой, родной, что зрители влюбились в неё с первой реплики.
Именно с этой роли началась её настоящая кинокарьера, и именно с тех пор Татьяна Ивановна стала штатной «бабушкой Советского Союза». При этом она умела быть разной: то доброй, сварливой, лукавой, сердечной — «Солдат Иван Бровкин», «Морозко», «Анискин и Фантомас», «Формула любви»... Всего на счету актрисы более ста ролей, и каждую зрителю разобрали на цитаты:
«Силь ву пле, дорогие гости, силь ву пле... Же ву при, авек плезир... Господи прости, от страха все слова повыскакивали...»
«Мы соседям сказали, что материализация прошла удачно, многие верят»
«Если ты живой человек, то и люби живого человека»
«Дусь, Ванька-то у тебя какой красавец! – Не Ванька, а Иван Романыч!»
«А мой сыночек гусячьи потрошка очень обожает. – Наська! – Нет уж, пусть ваша красавица сама управится. Таков обычай»
«Сегодняшний мужчина, милая моя, это самый коварный мужчина всех времен и народов!»
Татьяна Пельтцер в театре: ссора с Плучеком и счастливая судьба в «Ленкоме»
Со временем определённость наступила и в театральной карьере актрисы. Почти тридцать лет Татьяна Пельтцер выходила на сцену Театра сатиры. Она не просто играла — была своим человеком в труппе, партийным секретарём, влиятельной фигурой. Именно она однажды рекомендовала молодого Марка Захарова для вступления в КПСС. Захаров это запомнил на всю жизнь.
Пельтцер вообще была женщиной непростой: с характером, с прямотой, которая не всегда нравилась начальству. Уступать, лицемерить, подстраиваться — это было не про неё.
В 1977 году ей было уже за семьдесят. На генеральной репетиции перед премьерой снова вспыхнул конфликт с главным режиссёром Валентином Плучеком. Репетиция шла тяжело, нервы у всех были на пределе.
В самый острый момент Пельтцер задала мэтру вопрос:
Куда мне идти?
Плучек взорвался:
Куда хотите!
Татьяна Ивановна молча снесла выходку режиссёра, но вскоре поинтересовалась: куда ей сесть?
А Плучека уже несло:
Ну конечно, вы же должны быть в центре, а остальные – по краям!
Оскорблённая до глубины души Пельтцер высказала Плучеку и коллегам всё что о них думает. И навсегда ушла из театра.
К счастью, талантливой актрисе не дал пропасть Марк Захаров: он «подобрал» Пельтцер и пристроил к себе в Ленком. Она стала одной из любимиц режиссёра: «Татьяна Пельтцер — это моя самая большая любовь в жизни», - откровенно признавался Марк Анатольевич.
Марк Захаров о Татьяне Пельтцер:
Настоящая, сильная любовь народа к артисту - очень редкое явление. На мой взгляд, она возникает только в одном случае, если артист представляет некий социальный пласт нашего общества. Татьяну Ивановну любили как женщину, победившую свою старость, время, скуку. Она представляла всех, кто не сидел дома, не болел, не жаловался на судьбу, а продолжал активно жить, бороться. Она всегда хорошо понимала, где правда, а где наигрыш и штампы. Она могла быть скучной на репетиции, но всегда была правдивой. Ничего не изображала голосом. И мне это было очень ценно.
По словам Захарова, Татьяна Пельтцер ещё и очень внимательно наблюдала, что происходит в театре, в кинематографе — нашем и зарубежном. «Она была продвинутым человеком», - отмечал режиссёр.
Сама себя она называла «счастливой старухой» — и в этом было немало правды. В семьдесят пять лет Пельтцер с лёгкостью прыгала с забора, танцевала на крыше дома, каталась верхом на троллейбусе. Старушек играла самых разных — и делала это с таким азартом, словно только начинала карьеру.
Материлась как извозчик
Снималась Татьяна Ивановна много и с удовольствием, ни от каких ролей не отказывалась — боялась, что про неё забудут: мол, «помру с голоду». Даже в солидном возрасте актриса не сидела дома: играла на сцене, моталась по гастролям, стояла в кадре. При этом оставалась бодрой, весёлой, живой — по воспоминаниям коллег, любила нарядиться, посидеть в ресторане, рассказать свежий анекдот. Утром — гимнастика, днём — репетиция, вечером — съёмка.
Одновременно с этим в работе Пельтцер была крайне неприхотлива: например, во время съёмок «Формулы любви» актёрам досталась гостиница без горячей воды, с тараканами и жирными комарами. Но Пельтцер и тут не хандрила — смеялась и играла в карты с Броневым.
А ещё Пельтцер мастерски материлась: говорят, в гневе поливала двухэтажной бранью всех подряд.
Один такой случай вспоминала мать актёра Владимира Долинского, которого в середине 70-х годов посадили за валютные махинации. После очередной встречи с сыном в тюрьме женщина рассказывала о ней Татьяне Ивановне:
Приехала к нему, долго ждала, пока не дадут разрешение на свидание. И вот, наконец, сынок появился. Красавец: худой, стройный, улыбка сияет, ноги волосатые…
Пельтцер нервно попыталась прикурить, сломала спичку и сварливо проворчала:
Ты о нём, бл*дь, как о Кюхельбекере…
Свою последнюю роль в кино Пельтцер сыграла в 1989 году: это была роль соседки главного героя в криминальной комедии «Князь Удача Андреевич». А вот в родном «Ленкоме» она выходила на сцену до глубокой старости и была главной звездой театра.
Личная жизнь, эмиграция в Германию и возвращение
В молодости Татьяна была чудо как хороша собой и быстро становилась объектом восхищения всех окружавших её мужчин. Не стал исключением и немец Ганс Тейблер, который приехал в Москву учиться в школе коммунистического интернационала. Актриса быстро нашла с поклонником общий язык: вышедшая из семьи обрусевших немцев, она неплохо говорила по-немецки и с лёгкостью могла поддержать разговор.
В 1927 году артистка вышла замуж за иностранца, и вскоре пара переехала в Берлин. Поначалу работу по специальности найти не удавалось: пришлось пойти в машинистки в советское торговое представительство.
Многие укоряли актрису в том, что она бросила Родину ради сытой жизни за рубежом. Но причина на самом деле была в другом: выяснилось, что она не может иметь детей, и муж ее уговорил уехать в Германию, мол, там хорошие врачи и, возможно, им помогут.
Но увы, бездетность вылечить не удалось. Тогда Татьяна решила во что бы то ни стало вернуться на театральную сцену — вопреки запрету мужа актриса начала играть в одном из местных театров. А потом, заскучав, закрутила роман с лучшим другом Ганса.
Измену супруг терпеть не стал. Пельтцер развелась с немцем и вернулась на родину.
Больше она замуж так и не вышла, но и одинокой, вопреки общепринятому мнению, никогда не была. В те годы в околотеатральных кругах упорно ходили сплетни о многочисленных романах Татьяны Ивановны: она была крайне влюбчивой, причём всегда предпочитала ухажёров «помоложе».
Она была влюбчивым человеком, любила нравиться и быть влюбленной, поэтому она всегда была приподнята. Казалось бы, она играет таких нянюшек, бабушек, боевых, простецких, а в жизни она была очень женственна, говорила её коллега, народная артистка СССР Вера Васильева.
Поговаривали даже, что она влюбилась в режиссера Марка Захарова, который был моложе почти на 30 лет. А вскоре заговорили и о совсем уж запредельном скандале: якобы Пельтцер выказывает излишнее внимание Андрею Миронову. Однако вскоре слухи были развенчаны: Пельтцер оказалась крестной матерью артиста.
В дальнейшем же выяснилось, что всю жизнь великая актриса любила лишь одного человека — бывшего супруга. После развода они много лет не виделись, тем более что немец вскоре после развода снова женился. Но когда театр оказался на гастролях в Германии, Пельтцер снова встретилась с Гансом, и оба поняли, что поторопились с расставанием. Их тайные свидания продолжались довольно долго.
Первые годы после войны мы часто ездили в отпуск в Германию выступать перед нашими воинскими частями. Татьяна Ивановна говорила: «Я повстречаюсь с моим Гансом». В этот день она делала прическу, наряжалась, была взволнованной, - вспоминала Вера Васильева.
В дальнейшем их отношения перестали быть тайной: Ганс даже несколько раз открыто приезжал к ней в Москву. Но в одном из писем он написал что-то резкое, она так же резко ответила, и на этом в их романе была окончательно поставлена точка.
Старость, деменция и психбольница
Татьяна Ивановна до старости сохраняла отличную фигуру и каждое утро делала зарядку, вспоминает домработница звезды «Ленкома»:
Я однажды открываю дверь, вхожу и вижу голые ноги на полу — вроде как лежит Татьяна Ивановна. Я напугалась, думаю, мертвая. Аня, это я, входи, — кричит она. Я вхожу и вижу: на полу лежит совсем голая Татьяна Ивановна и делает зарядку. И такие сложные упражнения! И все повторяла мне, что мне тоже надо заниматься физкультурой.
Говорят, что об отсутствии детей она никогда не жалела — по крайней мере, всегда делала вид, что счастлива. Однажды домработница пожаловалась ей, что у дочки колготки постоянно в дырках, мол, не успеваю зашивать, сама в рваных хожу. На что Татьяна Ивановна ответила: «Хорошо, у меня детей нет».
В последние годы жизни главная «бабушка» советского кино медленно угасала. Болезнь Альцгеймера забирала у неё память — сначала чуть-чуть, потом беспощадно. Та, что раньше щёлкала тексты как орешки, не могла вспомнить и двух слов.
Сначала это выглядело как забывчивость, возрастная рассеянность. Но в восьмидесятых всё стало совсем иначе. Пельтцер путалась в предложениях, терялась, забывала. Сцена, которую она обожала, становилась для неё настоящим испытанием.
Тем не менее, зрители продолжали аплодировать. Они и не подозревали, что каждую реплику ей подсказывали партнёры — в том числе Александр Абдулов, с которым она делила сцену и который относился к ней с искренним теплом.
Между актёрами сложились трогательные отношения, они даже обращались друг к другу не иначе как «сыночек» и «мама». В последние годы жизни Пельтцер, когда она почти не ходила, артист даже лично привозил её в «Ленком», а на сцену выносил на руках. Специально под Пельтцер в спектакле «Поминальная молитва» даже придумали роль без слов: она длилась лишь пару минут, но всё это время в зале не умолкали овации.
Александр Абдулов о Татьяне Пельтцер отзывался с благоговением:
Как говорил мой педагог, на артиста выучиться нельзя. Это боженька или поцеловал в лоб, или нет. Татьяну Ивановну он не просто поцеловал, он её обцеловал всю... Её никто не помнит молодой, она всегда была бабушкой, но с таким молодым нутром и оптимизмом, хотя и отличалась непростым характером.
С ухудшением памяти пришло и кое-что пострашнее— тревожность, вспышки агрессии, мания преследования. Татьяна Ивановна всё чаще не узнавала людей. Порой с испугом глядела на свою домработницу Анну Кукину, которая больше двадцати лет была рядом и заменила ей семью. Старость оказалась одинокой и страшной: в начале 90-х, когда актриса перестала контролировать свои действия, родным ничего не оставалось, кроме как отправить её в психиатрическую больницу.
В больнице Татьяну Ивановну навещала народная артистка Татьяна Кравченко. Пельтцер её не узнавала — болезнь уже стерла почти все лица из памяти. Но жаловалась: мол, другие пациенты её обижают, дерутся. Эта история облетела прессу — говорили, что «кинобабушку» били прямо в палате. Однако Кравченко утверждала: в медучреждении уверяли её в обратном. Более того, одна из медсестёр как-то призналась: «Она и сама, если что не по ней, так в ход сразу кулаки пускает».
В этом коллеги актрисы почти не сомневались — все знали о сварливом характере Татьяны Пельтцер.
Если она кого-то не любила, то, не дай бог, с ней было очень трудно. Она не терпела, когда с ней начинали разговаривать снизу вверх. Она обожала, когда с ней разговаривали на равных, — признавал всё тот же Абдулов.
К слову, остальные артисты Пельтцер откровенно недолюбливали, а многие ещё и не могли скрыть свою зависть к огромной народной любви, которой пользовалась актриса. Например, однажды на собрании произошла некрасивая сцена: Пельтцер упрекнула актёра Бориса Новикова в, скажем так, злоупотреблении спиртными напитками. Тот вспылил и не подумав, бросил:
А вы бы вообще, Татьяна Ивановна, помолчали! Вас никто не любит, кроме народа!
Последние дни и смерть в одиночестве: кому досталось наследство Татьяны Пельтцер?
Хотя Татьяна Ивановна всегда была крепким орешком, коллеги всё же решили перевести её в другую клинику — с лучшими условиями и отдельной палатой. За больную хлопотала сама Инна Чурикова, и именно благодаря ей актрису устроили в более спокойное и достойное место.
Но однажды Пельтцер упала и сломала шейку бедра. После этого она уже не вставала. Оставшись без движения и сцены, любимица миллионов стремительно теряла последние силы и остатки ясности ума. Татьяна Пельтцер умерла 16 июля 1992 года в больничной палате. Ей было 88 лет.
Тем не менее в моменты просветления она успела распорядиться своим имуществом. Квартира в Москве досталась Анне Александровне Кукиной — той самой домработнице, которая была рядом больше двадцати лет. Богатейшую библиотеку актриса отписала Марку Захарову, с которым её связывали годы сцены. А бесценные архивы с фотографиями до сих пор бережно хранят в театре, который, по сути, стал домом Татьяны Ивановны, заменив ей семью.