Потеря близких и бюрократия: почему Елизаветинская больница превратилась в поле боя

В Елизаветинской больнице объяснили конфликт между охранниками и родственниками пациентов. Руководство медучреждения призналось, что не справляется с нагрузкой из-за большого числа больных, ведь сейчас это единственный стационар на севере города, где оказывают оперативную помощь. Обстоятельства сложились таким образом, что десятки человек не могут получить документы умерших близких, а перед канцелярией каждый день выстраивается длинная очередь.

— Охранники им руки прищемили и милицию вызвали. Молодцы, ребята, отлично. Хотят писать заявление, что мы распускали руку на охрану…

Таким образом охранники решили призвать к порядку тех, кто недавно потерял своих близких. Все они пришли за документами своих умерших родственников, чтобы обратиться с ними морг и затем получить тело. Но сделать это оказалось непросто — чтобы попасть в канцелярию, нужно отстоять огромную очередь, и то гарантий никто не даёт.

— Надо приехать в морг, но прежде чем приехать в морг, надо получить паспорт, который находится в больнице. Он сказал: «Вы подойдите к 12, а к часу как раз подойдёте к нам». Мы приехали в пол двенадцатого, здесь 50 человек стоят. Морг до двух часов работает, как получать свидетельство? — разводит руками Элина Веретюшкина.

А Татьяна Комарова теперь вообще не знает, когда получит документы. Скорая помощь отвезла её мужа в Елизаветинскую больницу с сердечной недостаточностью, однако такого исхода женщина не могла и предположить:

— У него было увеличено сердце, плохо работал клапан. Но я никак как думала, что мой муж, лёжа в этой больнице, может подхватить коронавирус. В морге нам сказали, что у него двусторонняя пневмония и стеклянные лёгкие. Ничего не отдадут, потому что пока не поступит точное подтверждение да или нет, мне никто даже ничего не будет говорить.

С коммуникацией в медицинском учреждении в пик пандемии стало совсем всё плохо. Последнее время у людей нет возможности даже связаться с лечащим врачом, поэтому смерть близких становится двойным шоком.

— Она позвонила только четвёртого числа и сказала: «Состояние ухудшилось». А уже пятого в 00:20 он умер. Где он умер, в палате ли… Вот сейчас случайно сотрудница, которая выносила вещи, сказала, что вещи нашли в кардиореанимации. Я говорю: «А как он туда попал? Мы даже не знали, что он в кардиореанимации. Нам только позвонили и сказали, что человек умер», — рассказала Евгения Жлудкова.

И такая история почти у каждого в очереди. Руководство поясняет: эта больница единственная на севере города, не перепрофилированная под коронавирусных пациентов, так что врачи работают в авральном режиме. Единственная связь с учреждением — колл-центр, номер которого указан на входе. Но дозвониться туда практически невозможно: людям приходится ожидать на линии по часу. В итоге специалисты даже не могут сообщить, в каком состоянии находится их родственник, и говорят, что не имеют права разглашать такую информацию.

— Мужа вчера увезли, в парке по скорой помощи он лежит. Мы позвонили утром, средней тяжести. А сейчас не можем дозвониться. Передачу взяли, я всё принесла, что надо. Должны сказать мне, в каком он состоянии. И нет никакой информации, куда я должна идти, — поделилась переживаниями Марианна Павлова.

В самой больнице проблем не отрицают, но, по словам руководства, в условиях пандемии решить их довольно сложно. Разве что, пересмотреть работу канцелярии.

— Работу нашей канцелярии мы сегодня усилили в связи с большим количеством пациентов и умерших в течение этих выходных. Но, тем не менее, для того, чтобы выдать родственникам документы, необходимо их найти, правильно оформить — это занимает определённое время. Даже при усиленном режиме это невозможно сделать моментально, — пояснил заместитель главного врача Елизаветинской больницы Евгений Рыбин.

Не могут в Елизаветинской увеличить и режим работы морга. Говорят, что это отделение медицинскому учреждению не подчиняется. Ну, а люди, столкнувшиеся сначала с потерей близкого человека, а затем и с обычной бюрократией, которая во время эпидемии только усилилась, надеются, что их всё-таки услышат.